— Я бы еще сюда заглянула. Давно я не посещала столь очаровательных мест.
— Раз хочешь, прилетим еще.
— Прогонят же.
Рейвен усмехнулся.
— Если заметят. В темноте в этой беседке никого не видно.
Следующие несколько дней они прилетали в сад наместника по вечерам, наслаждаясь ароматом черных роз и обществом друг друга, пока один из охранников их не услышал и не поднял шум. Рейвен сменил место и время: теперь они с Шарлоттой появлялись утром, садились на стену и посмеивались, глядя, как охранники обыскивают сад в их поисках. Ночами они устраивались на крыше дома наместника, любовались звездами и болтали вполголоса. Рейвен решил, что пока Шарлотте нравится сад, они будут прилетать сюда, и ничто им не помешает.
Он чувствовал себя абсолютно счастливым. Да и Шарлотта расцвела, наслаждаясь их прогулками. Теперь она постоянно искала его общества, часто говорила ему приятные вещи, а засыпать и просыпаться они стали вместе, больше не расходясь по своим спальням.
Однажды она пожелала прогуляться по садовым дорожкам, среди колючих, черных лоз и погладить пальцами лепестки цветов. Рейвен стоял рядом и любовался на нее.
— Опять вы здесь, — вздохнул садовник, подходя к ним, — вот ведь куст проклятущий, приманивает Воронов, как бабочек. Хорошо хоть сам Великий Ворон не нагрянул.
— Он равнодушен к цветам, — сообщила Шарлотта. — Мне вот стало любопытно: а что наместник думает о проклятом кусте? Он его не пугает? Черные розы прекрасны, но все-таки это явное колдовство.
— Госпожа Сюзанна потребовала оставить их. Они ей нравятся. Но то было раньше, сейчас они ей явно наскучили. Пробегает мимо, даже не смотрит в их сторону.
— А что так? — удивилась Шарлотта.
— Влюбилась в кого-то в городе, — махнул рукой садовник, — не до цветов ей теперь. Кстати, наместник приказал мне сегодня избавиться от куста. Завтра не прилетайте, его уже не будет.
— Жалость какая! — огорчилась Шарлотта. — Мне так понравились эти розы!
Рейвен покосился на садовника, затем взглянул на нее.
Попытка не пытка.
— Можно мне сорвать несколько штук для Шарлотты? Раз куст все равно выкорчуют.
— Можно, — ответил садовник, — если пообещаете больше не прилетать сюда и не издеваться над охранниками.
Шарлотта заулыбалась и кивнула.
— Идет, — ответил Рейвен, — кстати, почему эти болтуны так и не позвали Рыцарей?
— Боялись, что тогда наместник сочтет их совсем бесполезными и уволит. А так они вас каждый раз «прогоняли» и вроде как молодцы.
Рейвен фыркнул и осторожно срезал когтями несколько черных роз. Скинул жакет, закутал стебли, чтобы не кололись и протянул ей. Шарлотта взяла их и поцеловала его.
— Молодец. Ты у меня самый лучший. Ты знал об этом?
— Теперь знаю.
Садовник покачал головой.
— И что творится с этим городом? Вороны милуются, как голубки. А впрочем, лучше уж так, чем как раньше.
В убежище они столкнулись с Сольвейном. Тот бросил любопытствующий взгляд на черные розы.
— Все-таки стащили? Прячьте, пока Льюис не узнал.
— Не стащили, а получили в подарок. Садовник поделился. Сегодня он уничтожит куст, — вздохнула Шарлотта.
— Вот как? Жаль, а я надеялся сводить к нему Агату. Она будет расстроена, что так его и не увидела.
— И, правда, жаль, — заметила Шарлотта, — надо ей хоть мой букет показать.
Сольвейн закусил губу, а затем решительно зашагал во двор.
Шарлотта увела Рейвена в спальню.
Позже, когда она задремала, он лежал рядом и любовался ею.
Достаточно ли он сделал, чтобы Шарлотта полюбила его? И так ли это важно, пока она рядом с ним? Ведь оба они были счастливы.
Рейвен услышал шум со двора и вышел на балкон. Сверху открывался отличный вид на кучку Воронов, столпившихся вокруг Агаты и Сольвейна.
— Да, вы правы, это — редчайший сорт! Других таких черных роз просто не существует, — хвасталась она, сияя, как светлячок в ночи, — и это последний куст во всем городе!
Сольвейн сажал розовый куст в землю, а пожилая пара Воронов подсказывали ему, как это правильно делать.
— Рейвен, милый, вернись и надень штаны. А то все убежище узнает, какой ты у меня красивый, — хихикая, позвала его проснувшаяся Шарлотта.
Он рассмеялся и зашел обратно. Сыто потянулся, откинул распущенные черные волосы за спину и мельком бросил взгляд в зеркало. Прошел мимо, а потом остановился и обернулся. Пригляделся внимательнее.
Все, вроде было как всегда: черные брови и ресницы, острые скулы и подбородок, серые глаза. Но что-то неуловимо поменялось. То ли добавилось, то ли убралось. Он не мог понять, что именно.