— Из любопытства. Это — тайная комната господина Льюиса! А ты как тут оказался?
— Увидел, что ты куда-то бежишь, и решил спросить, что случилось, — ответил Сольвейн, оглядываясь, — так ты стащила у него ключ? Зачем?
— Я думала, он тут трупы жен хранит! Как в «Полумраке»!
— Льюис? — Сольвейн рассмеялся. — Ты что, он же не сумасшедший!
— Тогда почему он так скрывает это место? Запирает, а ключ на шее носит! Золото бери кто хочешь, а серебро заперто на замок в самом тихом месте замка!
Сольвейн подошел к полкам и положил монету на место.
— Льюис коллекционирует его и очень трепетно относится к подобным вещам. Он не хочет, чтобы кто-то трогал их.
— А почему там везде имена Воронов?
— Льюис так подписывает наши подарки. Я подарил ему свое кольцо, Шарлотта брошку, а Рейвен — нож, — Сольвейн стоял к Агате спиной, рассматривая коллекцию, — одно время это было нашей традицией: каждый новый Ворон дарил Льюису потемневшую серебряную вещь.
Агата подошла к нему и нахмурилась.
Что-то не сходилось.
— А почему там мое имя над твоим кулоном? Я ничего ему не дарила.
— Я подарил от твоего имени. Тогда была суматоха с появлением Прекрасного Принца, и тебе забыли сказать о традиции. Да и вернуться за серебром домой ты не могла. Вот я и подарил кулон, сказав, что он от тебя.
— Господин Льюис поэтому ко мне так добр?
— Именно так.
Агата успокоилась. Червячок сомнения утих.
Она прыснула.
— Вот я дурочка! Подумала, что тут что-то опасное и очень важное!
Сольвейн улыбнулся.
— Ты просто очень молодая и веселая. И жила в мирное время: семь лет Времени Воронов, четырнадцать — Времени Принца. А тебе ведь всего двадцать три.
— Ты говоришь, как старик, — фыркнула Агата и взяла его под руку, — тебе самому двадцать шесть. Будто ты успел что-то ужасное увидеть.
Сольвейн не ответил. Просто улыбнулся и накрыл ее пальцы ладонью. Погладил.
Агата замерла. Ей показалось, что он ее сейчас поцелует: таким нежным и ласковым был его взгляд. Сердце забилось, как пойманная птица. Она ему нравилась? Сольвейн испытывал к ней хоть какие-то чувства, кроме дружеских?
Но Сольвейн так ничего и не сделал. И руку убрал.
— Давай ты отдашь мне ключ и пойдем отсюда. Если ты заскучала, я готов повести тебя развлекаться, но в дела Льюиса лезть не стоит. Он все-таки Великий Ворон. И не рассказывай о коллекции серебра никому, хорошо?
— Но ведь о ней все Вороны должны знать, раз дарили ему свои вещи.
В глазах Сольвейна мелькнула растерянность.
— Я… я имел в виду, не рассказывай Джейн и родителям. Никому за пределами убежища.
— Но почему? Что такого в том, что Великий Ворон любит серебряные вещицы?
— Агата, пожалуйста! Если это дойдет до Рыцарей, могут возникнуть проблемы.
— Ладно, — Агата отдала ему ключ, Сольвейн запер дверь, и они ушли из подземелья.
Господин Льюис уже был в своем кабинете и что-то искал.
— Агата, ты не брала мой ключ? Я, кажется, его потерял.
Агата застыла. Что же делать? Соврать, что не видела, и тихонько подбросить? А если он спросит с магией? Тогда придется признаваться, как Бломфилду, в воровстве и дурости. Ее точно отстранят от всех дел, и господин Льюис будет разочарован в ней!
Она вцепилась в руку Сольвейна и одними глазами попросила спасти ее. Тот посмотрел на нее, вздохнул и ответил:
— Он у меня. Держи.
— Большое спасибо, — господин Льюис обрадовался и забрал ключ, — надо поменять этот чертов шнурок. Вечно развязывается. А что вы здесь делаете вместе?
— Агата пришла к тебе с отчетом, а я — заодно. Для меня дел все еще нет, так?
Господин Льюис внимательно на него посмотрел.
— Может и будут. Знаешь, приходи вечером, в восемь. Если все еще хочешь мне помогать.
— Хочу.
— Отлично.
— А мне тоже прийти в восемь? — уточнила Агата.
— Нет. Будут только Сольвейн, Рейвен и Шарлотта. Твоя помощь не потребуется. Да, я сейчас ухожу в город, так что давай отложим твой отчет.
— Как прикажете.
Господин Льюис покинул свой кабинет. Агата и Сольвейн тоже ушли.
— Спасибо, что выручил меня, — она улыбнулась, — ты — настоящий друг.
— Не за что. Агата, скажи, тебе нравится Льюис?
— Конечно! Он умный, добрый и такой величественный, — Агата ни капли не кривила душой.
Она снова видела его именно таким, и ей было стыдно, что она приняла Великого Ворона за безумного убийцу. Нужно было меньше читать «Полумрак». А то, что он убил Принца Ричарда, было закономерно: он же Великий Ворон! Это его обязанность. И он ее выполнил. Принца Ричарда Агата никогда не встречала, и его смерть ее не трогала.