Стукнула оконная рама. Нил обернулся и замер.
— Привет, — улыбнулся Рейвен, — давно не виделись. Не хочешь подраться?
Глава 25. Скажи мне, кто твой друг
Решение отправиться к Нилу возникло внезапно: Шарлотта передала просьбу навестить его, и Рейвен понял, что соскучился. Могли же они еще немного подружить, пока Рыцари играли в прятки с Льюисом, и он успешно их обыгрывал? Только нужно было вначале помириться: в последнюю нормальную встречу Рейвен сказал, что дружба с Рыцарем ему не нужна и Нил наверняка обиделся. В детстве он редко дулся, но если считал причину обиды серьезной, то отказывался даже разговаривать с Дирком и уходил лепить тарелки с отцом. Приходилось ждать, пока остынет, и заманивать новыми играми или местами для тайных убежищ. Нил был слишком любопытным и озорным ребенком, чтобы отказываться от развлечений, которые Дирк ему устраивал.
Жаль, что сейчас такой метод с ним бы не сработал.
А с другой стороны, не попробуешь — не узнаешь.
Рейвен ухмыльнулся, но все же решил начать с чего попроще. Захватил подарок и полетел к дому Нила. Если того не будет, он влезет в окно и оставит его на видном месте. А потом начнет прятать в его доме вещи в разных неожиданных местах, чтобы Нил поломал над этим голову. Интересно, как быстро он догадается, чьих это рук дело?
Но Нил был дома: окна приветливо светились в темноте, а сам он возился с приготовлением еды. Когда Рейвен влез в окно, он обернулся.
— Привет. Давно не виделись. Не хочешь подраться? — предложил Рейвен.
Если так подумать, намять друг другу бока тоже было неплохим способом примирения.
— Не хочу. Что велел передать Великий Ворон?
— Ничего. Мне стало скучно, и я решил заглянуть к тебе. Как жизнь?
— Отвратительно. Если ты прилетел вытягивать информацию о Прекрасном Принце, то лучше лети обратно к Шарлотте.
Нил явно был не в духе. Рейвен прикинул, какими способами развеселить его, но понял, что ничего кроме пустой болтовни предложить не сможет.
— Дай угадаю: все вокруг тупые бестолочи и позорят тебя, задуманное не получается, женщины не дают. И сидеть больно, потому что на заднице чирей вскочил.
— Ты прилетел этому порадоваться? — мрачно уточнил Нил.
— А что мне, плакать, что ли? — фыркнул Рейвен.
— Мог бы и не злорадствовать. Мне и без тебя паршиво.
— Какие мы нежные. Ладно, мелочь, оставлю тебя плакать в одиночестве. А как проплачешься, выпей вот это, — Рейвен вытащил небольшую бутылку и поставил на стол, — эти настойки один из Воронов делает, он раньше был пивоваром. Эта — моя любимая. Я хотел помириться, но ты скорее сейчас кусаться начнешь. Так что пей, а я полетел.
Он развернулся и уже наполовину вылез из окна, когда Нил остановил его:
— Дирк, подожди. Я найду стаканы, и выпьем вместе.
— Уверен?
— Да. Извини за мое брюзжание. Мне и правда паршиво. Но я тоже хочу помириться. Мы — друзья и не должны забывать об этом, что бы ни случилось.
Нил разлил настойку по стаканам, потом нарезал каких-то овощей и подвинул тарелку к Рейвену.
— И что это?
— Закуска. Угощайся.
— Если я это съем, то заблюю тебе весь дом. Воронам не подходит человеческая пища.
— Серьезно?
— Ты как будто и не жил в городе восемь лет, — фыркнул Рейвен, — не можем мы есть. Все назад вылетает.
— А пить можете?
— Конечно.
— Любопытно, — заметил Нил, усаживаясь. — За что будем пить?
— Чего?
— Какой будет тост?
— Опять чушь какую-то несешь, — заметил Рейвен и отпил первый глоток настойки, — попробуй, вкусная штука.
Нил хмыкнул.
— Ты с кем-нибудь пил раньше?
— С Шарлоттой. С повелителем. Но он постоянно пьет чай, и мне это надоедает.
— Ясно, — Нил попробовал настойку, — а знаешь, мне нравится. Легкий напиток. Алкоголь даже не чувствуется.
— Его там и нет.
— Вообще? Пивовар варит напитки без градуса?
— Попробовал бы он подсунуть мне что-то иное! Он же не самоубийца.
— Ты совсем не пьешь? Ни пива, ни вина?
— Вороны пьют для вкуса. Напиваться нам нельзя.
Нил приподнял брови.
— Неожиданно. Это потому что пьяный Ворон повредит окружающим?
— Нет. Вороны легко спиваются. Видал я такое во Время Принца: десяток бойцов Сореса как начали пить от тоски, так и не трезвели. Рыцари убили их настолько легко и быстро, что остальным Сорес бутылки о головы разбивал, чтобы отучить. Сам дико бесился и клялся напиться до зеленых чертей, когда Великий Ворон появится, но до того — зарекся даже приближаться к выпивке, чтобы не сдохнуть раньше времени. И меня учил ее не трогать, если не хочу превратиться в бессильный кусок дерьма и умереть в пьяных слезах у ног Белой Мрази.