"Петли. История моей "болезни". Надпись была сделана от руки, и я сразу узнал Ритин почерк, помнил его по записке, которую она мне однажды оставила.
Внутри лежало несколько листов печатного текста.
К тому времени я уже и не надеялся, что сумею о ней что-нибудь разузнать, и вдруг - это письмо! причём переданное вполне в духе Риты: так, что я и за сто лет мог его не обнаружить!
...Знаю, что ты сейчас думаешь: "Если она хотела, чтобы я прочитал это письмо, то почему не отдала мне его в руки, а втихаря засунула чёрт-те куда?"
Прости, я опять поступила не вполне конгруэнтно. И это не единственное и не самое большое мое чудачество, правда?
"Правда, - согласился я. - Зато ты единственная, кто может поступать "не вполне конгруэнтно"! Эх, а я уже успел позабыть про твои выкрутасы со словами..."
Я всегда казалась тебе, мягко говоря, странной. Помнишь, как мы познакомились?..
"Что ж я, по-твоему, - совсем склеротик?"
_____
Это было в апреле. Как всегда, в четверть седьмого вечера я после работы шёл к своему "форду". Из окон дома напротив били нестерпимо яркие блики. После спокойного рассеянного света офисных ламп блеск весеннего солнца казался ослепительным, и я зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел её - стройную, коротко стриженую шатенку в джинсах и кожаной курточке, плотно охватывавшей фигуру. Она шла ко мне, улыбаясь тепло и радостно, как старому другу.
"Симпатичная! - Я улыбнулся в ответ, наблюдая, как незнакомка машет рукой и резко ускоряет шаг. - Даже жаль, что обозналась..."
Уверенный, что сейчас она поймёт свою ошибку и уйдёт, я открыл дверцу и сел в машину, никак не ожидая, что подбежавшая девушка запрыгнет туда одновременно со мной.
- Привет, дорогой!
Приземлившись на пассажирское сидение, она чмокнула меня прямо в губы, и я даже не успел среагировать, только вытаращился на неё. Девушка чуть нахмурилась и замерла.
Она больше не улыбалась, и в её больших серых глазах появился испуг:
- Ты... Вы не узнаёте меня? Мы что, не знакомы?
- По-моему, нет.
Она закрыла лицо руками и откинулась на спинку сидения. Плечи её задрожали.
"О, чёрт! - скривился я. - Только этого не хватало". Вот чего не выношу, так это женских слёз! Тем более у незнакомой девицы - фиг поймёшь, что с этим делать?
- Слушайте, - начал я, - не знаю, что у вас там случилось, но...
Но тут она вдруг бросилась мне на шею и быстро заговорила:
- Извини, я знала, что это когда-нибудь произойдёт, не может не произойти, просто не думала, что так скоро! Я старалась, правда, изо всех сил старалась подготовить себя к этому, чтобы не раскиснуть, и, и... - она замолчала и, отпустив мою шею, взялась за ручку дверцы. - Я сейчас уйду, - левой рукой она, как ребенок, размазывала по лицу снова и снова набегавшие слёзы. - Прости...те меня... за вторжение...
И в этот момент на меня буквально обрушилось дежавю. Оно было сильным до одури, я и не знал, что такое бывает. Её облик, жесты, голос - всё показалось настолько знакомым - прямо дух захватывало!
- Подождите! - Я закрыл машину, чтобы не дать ей выйти. - В чём, вообще, дело? Объясните!
- Не могу, - сдавленно сказала она и вновь разрыдалась, чем окончательно вывела меня из себя.
- Ну хватит! - взревел я, стукнув руками по рулю. - Какого чёрта вы тут истерики устраиваете? Прекратите! Расскажите, что случилось.
- Не могу, я же вам сказала! - выкрикнула она.
Дежавю сменилось раздражением, как бывает, когда изо всех сил пытаешься вспомнить нечто очень важное, но никак не получается.
- Слушайте, девушка, вы меня уже просто за... замучили!
- Да. Извините, - вяло сказала она. - Я понимаю - ворвалась к вам сюда, фамильничаю.
"Фамильничаю"? - это что, вместо "фамильярничаю"? Жесть! Я молча уставился на девушку. Утончённые черты лица, интеллигентный вид, да и взгляд далеко не дурочки! Ну нет, не была она настолько безграмотной, я это точно знал (всё то же дежавю, чтоб его!) Неужели она могла так оговориться и не заметить?
Моё наглое разглядывание её, что удивительно, совершенно не смущало. Она явно передумала выходить из машины и, пару раз шмыгнув носом, затихла, а потом откуда-то из-под мышки - вроде там у неё была маленькая дамская сумочка - достала зеркальце и салфетку. Я отвернулся к окну, и на меня вновь нахлынуло ощущение, что всё это уже со мной было когда-то, да так сильно, что даже закружилась голова.
Резко повернувшись к девушке, я сказал:
- Знаете, теперь я уже не уверен, что никогда раньше вас не видел... Как вас зовут?
- Рита. Рита Стеклова. И это твоя первая встреча со мной.
Фу, ёлы-палы, что это она о себе возомнила? Я хотел ответить какой-нибудь колкостью, но увидел в её глазах столько неподдельной муки, что передумал. Нет, понял я, она не выпендривается, не подчёркивает собственную важность, она имеет в виду что-то совсем, совсем другое! Мне стало жутко интересно, что именно. Да и сама Рита, несмотря на зарёванное лицо, выглядела очень даже неплохо. Красотка, можно сказать.
И я предложил, решив тоже перейти на "ты":
- А давай поедем куда-нибудь?
- Куда?
- Тут есть неподалёку неплохое кафе. Посидим, выпьем за знакомство.
- Ты же за рулем!
- Ну, там есть безалкогольный коктейль "Облом гаишника", а тебе возьмём чего-нибудь покрепче.
- Нет, одна я пить не хочу, так что поехали лучше к тебе.
"Ого! - развеселился я про себя. - Ну и ну! Прямо - быка за рога!"
- А ты знаешь, что у меня дома жена и двое детей?
Рита прыснула:
- Нет у тебя никакой жены!
- Ты так в этом уверена?
- Абсолютно.
Я хмыкнул, завел машину и стал выруливать со стоянки.
- Слушай, а может, ты телепатка?
- Телепатка? А как это?
Сбитый с толку, я медлил с ответом.
- А-а, - воскликнула тем временем Рита, - поняла! Это как телесенсия! Считываю чужие мысли и знания, да?
Я молча кивнул.
Утром я проснулся и сразу понял: Рита ушла.
Выскочив в коридор, я увидел, что в ванной комнате горит свет, и резко распахнул дверь. Никого. Только капельки воды на зеркале да влажное полотенце, брошенное на бортике ванны.
Я смотрел на это полотенце, и в груди закручивался холодный твёрдый узел. "Телефон! Ты даже не спросил у неё телефон! Болван!" Я принялся лихорадочно припоминать, не обмолвилась ли вчера Рита о том, где живёт, где работает... вдруг вскользь что-нибудь сказала... Нет. Ничего такого.
"Ну, нет и нет! - разозлился я на себя. - С чего это ты так задёргался? Обычное случайное знакомство, подумаешь. Один раз переспали, а ты уже как свинья на верёвке. Да положить на это и... стоп! Записка! Может, она оставила записку?"
В комнате на журнальном столике пусто. В прихожей на полочке под зеркалом - тоже. Кухня?
Ура! На столе белел листок. Я схватил его и поднёс ближе к глазам, потому что свет я не включил, а рассвет только занимался.
"Ты ещё меня увидишь".
Опять по-дурацки напыщенная фраза, но я уже начал привыкать, и на этот раз меня почти не покоробило.
Чуть ниже подпись: "Целую, Рита".
Блин, Рита! Ну что тебе стоило ниже черкнуть свой телефон, как все люди делают, или рука у тебя отвалилась бы?
С минуту я стоял, тупо глядя на записку, словно ждал, что там всё-таки проступит номер Ритиного мобильника, потом бросил бумажку на стол и включил свет.
И только тогда заметил, что в кухне царит идеальный порядок: вымытая посуда аккуратно расставлена на сушке, раковина блистает чистотой. Я заглянул в холодильник: колбаса, сыр и ветчина, оставшиеся после ужина, заботливо упакованы в пищевую плёнку, о существовании которой я и не помнил никогда, не то чтобы пользоваться ею. Обычно я сваливал все остатки в одну большую тарелку, сверху прихлопывал другой, и запихивал это сооружение в холодильник. Где Рита умудрилась отыскать плёнку?