Дик (качая головой): I see.[296] А потом?
Арно (глубоко затягиваясь): Споры между министрами, а главное, между двумя кандидатами. Недолгие: всем хотелось поскорее уладить дело. Груз забрали в одном гараже в предместье, потом поспешно нейтрализовали его и живо под ковер! Нет груза — нет доказательств. Нет доказательств — нет проблемы.
На экране появился потный мужчина, в полумраке спальни стоящий перед зеркалом в одних трусах.
Дик: You guys really are amazing![297] Фан-тас-ти-ка! А девушка?
Арно: Журналистка? Жива.
Дик: Знаю, но…
Арно: She’ll shut up,[298] она знает, что ей надо. В обмен на молчание ей нашли хорошее место в известной газете и обеспечили кое-какими гарантиями ее и ее семью.
Дик: А что стало с агентом?
Арно только пожал плечами и покачал головой. Он разжег трубку, и дым полетел в сторону Карима.
В старом телевизоре мелькали то лопасти вентилятора, то пропеллер вертолета. Лицо полуголого типа появилось крупным планом, он опустил голову. У него были беспокойные голубые глаза и сигарета в зубах.
Арно: Жаль Жана Франсуа Д., хороший был сотрудник.
Дик: Умел рисковать.
Арно: И все же мне обидно, что наша маленькая хитрость не удалась и что его взяли до того, как он мог убраться.
Камель уже видел этот фильм, но никак не мог вспомнить название. Мужик в трусах ударом кулака разбил зеркало. Потом с порезанной рукой бросился на кровать, кровь запачкала простыни, а он, плача, скатился на пол.
Дик: Fuck that! Win some, lose some…[299] Такова жизнь! Конечно, лучше было бы иметь в руках настоящее иракское оружие массового уничтожения, тем более во Франции, чтобы облегчить претворение в жизнь новой политики моего правительства. Но мы иначе выйдем из затруднения. В крайнем случае сфабрикуем доказательства против Саддама.
От мелькающих в телевизоре картинок в памяти Карима возникла песня, одна знакомая вещь, только сейчас он не мог вспомнить слов. Он начал мурлыкать какую-то мелодию, пытаясь заставить слова всплыть на поверхность.
Арно вдруг поднялся, забрал свои курительные принадлежности, попрощался с приятелем и ушел, договорившись с ним quickly[300] созвониться, чтобы узнать, «было ли принято предложение». Проходя мимо Карима, он понимающе улыбнулся ему и, что было достаточно странно, фамильярно подмигнул.
Дик в свою очередь не замедлил обратиться к нему:
— У вас есть минутка?
Готовый уйти, Карим напрягся и выпрямился.
— Не беспокойтесь, вы ничем не рискуете. — Американец заметил замешательство соседа по столу. — Я один и не имею ни малейшего желания причинить вам зло. Скорее наоборот.
— Кто вы?
— Меня зовут Ричард, для друзей просто Дик. — Пауза. — Вас нелегко отыскать, Робер.
Удивление.
— И не слишком умно читать французскую газету, если вы стараетесь сойти за итальянца.
Карим заерзал на стуле, который вдруг стал очень неудобным. Он собирался что-то сказать, но его перебили, едва он раскрыл рот.
— Давайте не будем терять времени.
— На кого вы работаете?
Дик посмотрел вокруг и заговорщицки понизил голос:
— Вы не догадываетесь?
— Чего вы от меня хотите?
— Хочу сделать вам одно предложение.
— Какого рода?
— Моей стране скоро понадобятся люди компетентные и небезразличные к некоторым культурам. А также способные раствориться в чужом народе.
— Каком?
— Позже. А пока знайте, что мы готовы сделать все возможное, чтобы заполучить вас.
Какое-то время мужчины молча смотрели друг на друга, потом Карим заговорил:
— И все же, пока я не отказался кое от каких вещей, не вы одни можете оплачивать мои услуги. Существуют другие дела, денег тут недостаточно.
— Noble causes, I image.[301] Ну нам-то некогда заниматься благородством и величием. Мы слишком заняты отбором, среди настоящих друзей конечно. Но я согласен, мы рискуем однажды пропустить что-то важное. — Дик поднялся. — Ричард Пирсон. До полудня пятницы живу в «Хилтоне» на Василис-Софиас. Вы много потеряете, если не придете повидаться со мной. — На его пунцовом лице обозначился оскал. — We found you once,[302] вы же понимаете. — И он ушел.