Сидеть на солнышке было приятно до невозможности, и я совсем сомлел, наслаждаясь спокойствием. И как обычно, нелёгкая снова принесла Виванта. Подошёл, уселся рядом и тоже стал смотреть на степь. Довольное странное поведение после вчерашнего, да и выглядел он каким-то отрешённым.
— Опять что-то случилось? — спросил я.
Вивант глянул на меня, и снова стал разглядывать даль.
— Старейшины решили вернуться в большую степь — сказал он вдруг.
— И что в этом особенного или страшного? — не понял я.
— Переселение начнётся завтра. А из этого лагеря уедут уже сегодня.
Вот это уже была новость. И очень нехорошее подозрение вызывало совпадение моего приезда и срочного отъезда кочевников. Но ведь не из страха же передо мной они бегут?
Вивент покосился на меня и снова отвернулся.
— Ты можешь подумать что угодно, Адраг, и обязательно ошибёшься. Ты можешь подумать, что мы получили от тебя помощь и стараемся сбежать, пока ты не успел потребовать что-то взамен. Эта глупость, которая оскорбляет и тебя, и нас, так что я не буду даже говорить об этом.
— А что я должен подумать правильно?
Вивант всё так же отрешённо смотрел вдаль.
— Когда вчера ты ушёл, мы долго не могли говорить. Мы уже оплакали наших близких, мы начали свыкаться с нашей новой жизнью, и тут... твой рассказ. Это... Мы поняли, что гибель наших воинов не была напрасной. Каждый сравнил свои трудности с героизмом воинов, идущих на верную смерть, и понял, насколько всё-это... мелко. Мы вспомнили, что мы племя великих воинов, и наше место не здесь. Это трудно описать словами — как в груди загорается огонь, но ты поймёшь. Вчера мы это увидели в тебе — как мёртвый человек нашёл в себе силы подняться, увидел цель и в глазах его загорается огонь настоящего воина. Нам стало стыдно за свою слабость. Ты вернул нам гордость за своё племя, поэтому мы решили вернуться в большую степь, где мы всегда пользовались уважением. Всё равно нам здесь тесно, и скоту нужен простор. Поэтому мы уходим.
— Я могу это понять как очень важную причину, но... почему такая спешка? — медленно произнёс я.
— Почему? — Вивант словно сам удивился такому вопросу — А почему вообще человек вдруг встаёт и куда-то идет? Не завтра, не через неделю, не через год? Почему стрела медленно отводится назад, а потом в один миг стремительно срывается и летит к цели? Наверное, тетива нашего терпения натянулась до предела, и достаточно было твоего появления, чтобы мы снова обрели смысл своего существования. Старейшины хотят поскорее вернуться в Стеклянную долину и почтить память наших воинов. Не скрою, те вещи, что мы привезли, тоже сыграли свою роль. Мы не стали делить оружие и лошадей — когда приедем в Стеклянную долину, их получат наши молодые воины. Там, на месте славы наших отцов, братьев и сыновей, они принесут клятву верности нашему племени. Для всех нас это будет... — на глазах Виванта появилась предательская влага и он замолчал.
Я не стал ничего говорить. Может и не всё, и не так, но я понимал чувства Виванта. Осознать, что ты не изгой, не беженец, не несчастный народ, а великое племя с великими воинами — это дорогого стоит.
— Будет трудно — вздохнул я.
— А здесь легче?
— Ну, здесь и я могу иногда чем-то помочь.
Вивант чуть успокоился и вдруг хитро улыбнулся.
— Но если мы пришлём гонцов, ты ведь приедешь, поможешь?
Я тоже улыбнулся.
— Ну, если позовёте.
Вивант снова стал серьёзным.
— Надеюсь, Хранитель будет приезжать к нам только в гости — он помолчал — Есть ещё одна причина, по которой мы уезжаем ещё до вечера. Ты ведь уедешь завтра утром? — я кивнул — Так вот, у нас уедут не все. Мы оставляем палатки и молодых женщин, которые могут и хотят иметь ребёнка. Старейшины просят тебя, Хранитель, разрешить твоим воинам провести эту ночь с нашими женщинами. Будет много еды, немного вина, и каждый воин сможет иметь столько женщин, на сколько у него хватит сил.
Причина было совершенно неожиданной, хотя, если чуть подумать, естественной в данной ситуации. А уезжают, чтобы не было ни малейшего повода для ревности или драки? Да и участники предстоящего содома будут чувствовать себя намного раскованней.
— Надеюсь, никого из женщин не принуждали к этому?
Вивант помрачнел.
— Ты же видел, сколько у нас осталось мужчин. Для женщин это может быть последняя возможность родить и вырастить сына, защитника и кормильца. Да и для племени нужна свежая кровь.