Директриса выоралась на учителя, развернулась и ушла.
– Ну что, будем этих вязать в каталажку? – спросили Филимона охранники.
– Да, пусть пока посидят в школьном «уголке отдыха» до завтра без еды и воды, – скрипнул зубами классрук.
– Все восьмеро встали по парам и на выход, – буднично командовала охрана.
Орлану совсем поплохело, но что он мог сказать в свое оправдание? По любому он еще окажется самым виноватым. Понурил голову, и вместе с Бодей они первыми вышли из класса.
В принципе помещение, куда их привели, было ему известно. Тут его обыскивали раньше несколько раз, когда что-то пропадало в школе или в их классе. Обычная комната с одними стульями, и окно с решеткой.
– Приказали забрать стулья, – также буднично осведомили виновных охранники, оставив только 8 учеников и голые стены.
– Это все из-за Орлана, – подал голос один из пацанов, когда за дверью стало тихо.
– Заткнись и сиди смирно, – Бодя первый шмякнулся на пол. – Тебе мало неприятностей? Тут тоже камеры наблюдения.
– Точно, – тяжело вздохнули пацаны.
– И как ты с таким дерьмом дружишь? Ведь он точно не мог вырубиться! Это подстава! Он специально нас вынудил! Вначале вонял-вонял, а потом: ути-пути «умираю»…
– Мы с ним не друзья, – только и выдавил из себя Орлан и плюхнулся подальше от других.
Паскудно. И пол холодный. Стена тоже холодная. Теперь его участь предрешена. Зато можно не волноваться за бумажки и деньги. Может, так даже лучше?..
***
Неизвестно сколько времени прошло. За окном уже было темно. Пацанчики время от времени вставали и дрыгались, чтобы не околеть окончательно. Орлан тоже поднимался несколько раз, но ходить из края в край комнаты не решался. Нафиг ему дополнительные неприятности? Жрать хотелось. Особенно когда один из одноклассников начал выть и перечислять, что у него на обед горячий свежий борщ со сметаной, пампушки, котлеты и шоколадка к чаю… Желудок Орлана восстал и громко начал оглашать окрестности голодным воем. Перед внутренним взором проносились все те вкуснотищи, что он имел честь поедать в столовой спортивной школы: супы, каши, картошка жареная, отбивные, рыба соленая и жаренная, плов и пироги, пироги и опять, млин, пироги!!! Он сжался и пытался утихомирить брюхо руками, но перед глазами продолжала проплывать хавка, и живот трубно урчал… Наверное, это было настолько мерзко, что услышали в коридоре! Дверь распахнулась, и на пороге нарисовался рыжий.
– Хорошо тут вам. Светло. Просторно. Блохи не кусают, – задумчиво осмотрел он всех.
– Стебэн? – промямлил Орлан, пытаясь перекрыть очередной потужный вой из чрева.
Рыжий поморщился:
– Да… Правда, что с каждой последующей буквой алфавита классы деградируют все больше… Я ж тебе говорил: я – Стивен Беркли!
– Прости, запамятовал, – облизнул пересохшие губы Орлан. – Так ты живой?
Рыжий закатил глаза к потолку.
– Привезли посылку от Гнески-младшего. Что с ней делать? – спросил какой-то мужик из коридора.
– Тащите сюда! – обрадовано потер руки Беркли. Занесли нехилую большую коробку. – Ставь сюда и открывай! – показал на подоконник рыжий.
Внимание всех было приковано к действиям огромного мужика, заполнившего собой полкомнаты. Тот аккуратно разрезал посылку по швам, и взору пленников предстали две упакованные в прозрачные коробки и перевязанные цветными бантиками дыни, а также огромная коробка с дорогущими конфетами, где у каждой конфетки было свое место в немыслимо красивой пирамидке. Орлан протер глаза. Может, от голода ему везде уже мерещится еда? Его одноклассники тоже усиленно засопели, сидя под стенами.
– Так и быть – приму в этот раз подношение, – по-царски махнул рукой рыжий. – Да, Дэйв Гнески – моя шоха. Разве не знали? Да и вообще, я чрезмерно популярен. Вскрывай одну дыню!
Амбал послушно полез открывать прозрачную коробочку, любовно перерезав бантик, затем аккуратно распотрошил дыню, вычистил семечки, отрезал и протянул Беркли кусочек. Тот впился в сочную мякоть зубами и жрал, почти не моргая, наблюдая, какой эффект оказывает это на сидящих под стеной. По комнате растекался сочный и терпкий одновременно аромат. Странно, но желудок Орлана вдруг заглох, зато начали выть у других. А рыжий плюхнул шкурку мужику в руку, кивнул и продолжил жрать следующий кусок, затем еще.