После осмотра стен Тильда позвала помощника. Они стояли под арками входа, и солнечные лучи едва пробивались сквозь взвесь пыли и каменной крошки.
– Госпожа Элберт, мы не укладываемся в сроки… – Мартин Каффи развел руками. Он выглядел растрепанным и каким-то нахохлившимся. После утренней истории с мастером Уильямом мастер-строитель, казалось, не горел желанием разговаривать с Тильдой.
– Вопрос о сроках решаю я и Агорат, уважаемый мастер Каффи. А не ведомство, как бы вам того ни хотелось.
– Но вы требуете от меня невозможного, госпожа Элберт!
– Не невозможного – всего лишь необходимого, – сухо ответила Тильда. – Вы прекрасно понимали, что еще нельзя снимать кружала, раствор не затвердел, но почему-то отдали вчера приказ их снять. Вы хотите, чтобы эта арка рухнула вам на голову? Мастер Каффи, – в ее голосе зазвучали жесткие интонации, – ответственность за произошедшее полностью ложится на вас. Займитесь подпорками для арки и молитесь Многоликому, чтобы она не развалилась.
– А может, это проклятье, – тихо, но зло проговорил сквозь зубы Каффи. Он сжал кулаки. – Проклятье Маллара!
Эти разговоры – что храм Маллара Многоликого проклят – ходили с самой закладки фундамента и неизменно раздражали Тильду. Она не верила в них, как и в те предрассудки, что были так сильны среди людей ее ремесла: что нельзя закладывать краеугольный камень дома в дни убывающей луны, что полынь, смешанная с раствором, спасет от пожара, что ступенек всегда должно быть нечетное количество…
Тильда же всегда надеялась на науку, находя в цифрах и формулах гармонию и постоянство, ибо нет ничего постояннее цифр и правильнее формул!..
Она хотела резко ответить мастеру Каффи, но громкий окрик заставил их обоих обернуться:
– Эй! Кто здесь главный?
На строительную площадку въезжали запряженные быками подводы, а к Тильде шел рыжебородый мужчина, размахивающий какими-то бумагами.
– Камень из Домара, – объяснил он, показывая на подводы. – Мне нужна госпожа Элберт, отпись бы подписать.
Его взгляд остановился на Тильде. Рыжебородый легонько поклонился, пряча улыбку – или усмешку – в бороде.
– Восемь? – Тильда окинула взглядом груз. – Обычно мы получаем дюжину.
– В этот раз, госпожа, меньше. Я только слежу, чтобы камень в целости доставили. И сопроводительные письма вот.
Он отдал Тильде смятые, истертые на краях листы, скрепленные печатью.
Пока она читала, к ним подошел Руфус, мастер над каменщиками.
– Госпожа, постойте-ка, позволите сказать? – Он недобро глянул в сторону рыжебородого, терпеливо ожидавшего, когда Тильда подпишет бумаги.
– Ну, говорите. – Она отвечала, не поднимая головы от бумаг.
– Камень не из Домара. Айласский.
Пару мгновений Тильда непонимающе смотрела на главного каменщика и не могла понять – он шутит? Или говорит серьезно? Она еще раз взглянула на строчки, написанные ровным почерком неизвестного писца.
– Руфус, но по документам все в порядке. Взгляните, здесь все печати и подписи стоят как положено.
– А я у этого сучьего потроха сам сейчас спрошу. – Лицо Руфуса налилось красным, и он схватил человека, приехавшего с подводами, за грудки. – Про печати да подписи. Откуда это дерьмо собачье, а?
– Д…д-домар! – выплюнул тот.
– Сейчас увидите, какой это Домар! – Руфус потащил рыжебородого к подводам, хотя тот яростно упирался, цеплялся за доски и какой-то мусор.
– Прекратить!.. – только и успела крикнуть Тильда, как Руфус оказался у подвод. Камень немного отличался цветом, но был похож во всем на тот, что добывали в каменоломнях Домара.
– Посмотрите! – Главный каменщик ткнул пальцем в один из блоков. – Цвет другой и прожилки! Железные! Расколется – и все тут. И вес не выдержит как положено при нынешних расчетах!
– Руфус, вы уверены?
Если главный каменщик прав, то основные работы встанут самое меньшее – на три пятидневья. Тильда теперь и сама видела, что камень не из Домара.
– Да.
– Но документы на домарский камень. Как же так?
Домар и Айласс находились в разных провинциях, на расстоянии, равном нескольким дням пути верхом. Это не могло быть ошибкой.
– Договорами и поставками занимался господин Каффи. – Руфус все еще держал рыжебородого. – Небось с этим хмырем сговорились.
Краем глаза Тильда увидела, что Каффи медленно, стараясь казаться незаметным, отходит в сторону, за колонны.
Но убежать мастеру-строителю не дали. Его схватили, скрутили за спиной руки, и вот он стоит напротив Тильды – взгляд обжигает ненавистью, такой страшной, черной, дикой, что от этого взгляда становится не по себе. Ноздри мужчины раздувались, борода топорщилась вверх, волосы торчали во все стороны.