— Моего телефона здесь нет. Где он может быть?
Том огляделся.
— Вот он. Под той скамейкой.
После того, как Кэрол забрала свой мобильный телефон, она огляделась, и её лицо стало смертельно бледным.
— Том…
— Что такое, дорогая?
— Том… Тины здесь нет.
Он лихорадочно огляделся. Маленькой блондинки в белой куртке нигде не было видно.
— О Боже! — простонала Кэрол. — Что, если… что, если она…
— Не волнуйся, — сказал он ей, пытаясь подавить собственную панику. — Она не могла уйти далеко. Мы найдём её.
Кэрол закружилась по сторонам, почти в истерике.
— Но… но все эти люди!
Её муж протянул руку и взял её за обе руки, глядя ей прямо в глаза.
— Кэрол… всё будет хорошо. Мы найдём её.
Харви вышел в ночь и шёл через парковку к своему фургону, всё ещё одетый в костюм Санты, когда услышал позади себя хихиканье.
— Привет, Санта!
Он огляделся и увидел, что позади него стоит маленькая девочка с уродливой головой.
Харви огляделся. Он не мог поверить своему счастью. Вокруг никого не было. Только он и она.
— О, привет… — Харви поискал в голове её имя и нашёл. — Тина.
Маленькая девочка взволнованно перепрыгивала с одной ноги в кроссовках на другую, ухмыляясь.
Санта из торгового центра посмотрел на свой фургон, а затем снова на Тину.
— Угадай кое-что!
— Что? — ответила Тина.
— Старый Святой Николай приготовил для тебя большой сюрприз, — сказал он, забрасывая приманку. — Но он в моём фургоне.
— Я думала, у тебя есть сани с оленями.
— О, да, да… но я вожу Санта-Фургон, когда приезжаю в торговый центр, — Харви почувствовал, как его сердце бешено забилось в груди. — Итак… этот сюрприз… Хочешь его увидеть?
— Большой сюрприз? — спросила Тина.
Бородатая улыбка Харви стала шире.
— Да… самый большой.
Тина протянула свою крошечную руку.
— Хорошо.
Харви взял её и подвёл к животу зверя. Он вытащил брелок из штанов Санты и открыл электрическую дверь со стороны водителя. Она распахнулась на своих гусеницах, открывая тёмное внутреннее пространство.
— Внутри ночь, — заметила Тина.
— Да, но тепло и уютно.
Харви отключил внутреннее освещение по определённой причине. Тина встала на краю и заглянула внутрь.
— И сидений нет.
Харви начал терять терпение.
— Ты хочешь увидеть сюрприз Санты или нет?
Тина кивнула.
— Конечно.
Вместе они забрались внутрь. Харви нажал на брелок. Дверь медленно закрылась. Когда она закрывалась, это было похоже на закрытие тюремной камеры, только обманчиво.
В задней части фургона была кромешная тьма. За передними сиденьями была натянута тёмная занавеска, а ещё одна — на заднее окно. На мгновение было слышно только их дыхание. Её было маленькое и тревожное; его было быстрым и близким к гипервентиляции.
— Ты готова к сюрпризу? — мягко спросил он.
Тина ничего не ответила. Она только хихикнула.
— Что смешного, Тина?
Ещё больше хихиканья… тихого и мелодичного… в темноте.
— Санта?
— Да?
— Ты непослушный или хороший?
Усы Санты щекотали его нос и щёки, когда он ухмылялся.
— О, я хороший. Очень-очень хороший. А ты?
Тина долго молчала. Затем она ответила.
— Я непослушная, Санта. О-о-очень непослушная.
Харви самому захотелось захихикать.
«Это делает всё намного проще», — оправдывал он это в своём уме, как он и всегда делал.
Он потянулся к ней… и почувствовал, как тонкая полоска боли прошла по его ладони.
— Что за хрень? — прохрипел он, откидываясь назад.
Хихиканье в фургоне стало громким… высоким… нестабильным.
Он почувствовал, как что-то разрезало его левое ухо и направилось к переносице. По пути оно проткнуло ему глаз, наполнив его череп взрывом агонии.
— О Боже! — взмолился он. — О Боже!
Но Бог не слушал молитв таких людей, как он.
Он пытался нащупать брелок, который положил на пол фургона, но не смог найти его в темноте. Он бил и бил черноту, надеясь ударить ребёнка, но она только смеялась и уворачивалась от его ударов. Что-то ужасно острое вонзилось ему в живот, на секунду задержалось, а затем продолжило движение сквозь ткань, кожу и мускулы. Он почувствовал, как быстро отлетел в сторону с такой силой, на которую, как он никогда не думал, может быть способен пятилетний ребёнок. Внезапно бóльшая часть его кишок выкатилась вперёд и тяжело вывалилась на пол фургона.