Значит, дело действительно не для общего знания — если там не должны сейчас находиться посторонние.
— В Хроне все лодыри. С прошлого месяца у вас тут больше сотни случаев перегорания магических сил. Да и прана земляных вибраций шалит, как твоя затраханная шлюха. Скажешь, не заметил?
— Иди своей дорогой, пока я не полетел докладывать о бездельнике из стражи, — поспешил отмахнуться от него начальник печей, что-то сразу растеряв весь свой боевой пыл. Сципион, наоборот, почувствовал прилив гордости: хорошо поставить задравшего нос скота на место. Не было смысла даже отвечать этому хамлу. Последнее пустословие — признак проигрыша в споре.
Поднимаясь в воздух, Сципион сдул пепел и прах с прокопчёного камня взмахом широких и мускулистых, но едва поднимавших его крыльев.
Приближаясь к шахтам, тёмно-красный дракон ожидал, что едва заметные искажения праны будут усиливаться. Так и произошло, хотя и не сильно. Даже при спуске под землю они не увеличились настолько, чтобы их заметил простой, слабовольный дракон. Значит, до источника дикой праны ещё не докопали. Тогда что служило причиной постоянных завалов? Этот район борьбы дракона и земли постоянно постигали несчастья — то тоннель завалится, то наткнутся на непреодолимые препятствия, то сами шахтёры вдруг совершают глупые ошибки, ломая крылья и сворачивая шеи. И не то, чтобы эти события происходили регулярно — но при внимательном взгляде связь углядеть можно.
Более всего подозрительно то, что на этом участке не было жертв. Несмотря на обилие чрезвычайных ситуаций, смертность была не выше, чем в других, "спокойных" штреках. И вот — теперь двое пропавших без вести, чьи тела даже под завалами не нашли. Опускавшиеся с ними тогда трое драконов утверждали, что ни печница Дамна, ни лекарь Оникс к ним в забой не входили — но другие свидетели призывали саму Тьму поручиться, что те заходили в шахты.
Запутанное дело, из такой паутины не всякий выберется. Но драконы просто так не исчезают, так что придётся поискать. Панику пока поднимать не стали: смысла не было останавливать работу, да и от несчастных случаев под землёй никто не заречётся.
Привычно прижимая крылья к бокам и вытягивая голову вперёд, Сципион шёл на четверых лапах к месту последнего обвала. Гнать тех, кто его разгребал, он не стал, вместо этого присмотрелся к стенам и стропилам. Деревянные балки были толщиной в две сципионовы лапы и обработаны составом, защищавшим от температуры и не дававшим дереву гнить. Все своды возводились максимально надёжно, с правильным углом. Поверхностных знаний Сципиона о подземной инженерии хватало для того, чтобы оценить безопасность тоннеля — и чем больше он смотрел, тем больше ему становилось ясно, что обвал не мог произойти в естественных условиях. Технику безопасности тоже здесь соблюдали. Тогда — что? Диверсанты не пожалели бы рабочих, а жертвы среди них сводились к минимуму — за исключением загадочно пропавших драконесс.
— Господин, тел мы здесь честно не нашли, — шахтёры, разгребавшие завал и заново укреплявшие туннель, заметили дракона в доспехах. — Хотя вырыли уже дальше, чем обвалило.
— Что же они, сквозь землю провалились? — Возмущённо пробормотал Сципион.
— Быть может, если в какую-нибудь полость угодили. Или их Хозяйка Горы забрала, — ответили на полном серьёзе рудокопы.
— Я в мета… не буквально! — Сципион напомнил себе, что ему нужно срочно нацепить маску дракона, привыкшего больше действовать, чем говорить и… думать. — Я осмотрю ход, может, что-то пропустили на входе.
Нужно быть внимательным до предела. Если ломали не для того, чтобы убить и навредить, и это не случайность… Значит, хотели скрыть что-то. Возможно, часть ресурсов уходила налево, возможно, в шахтах кто-то прятался.
Тусклый блеск кварцитов где-то походил на звёзды, где-то на первоматерию. Стены не выравнивали до идеального состояния, часто они имели ниши, захватывавшие места, куда отходила жила, но потайных ходов в скале не имелось, как и подозрительных трещин.
Драконы, как всегда бывает, внушали гораздо больше подозрений. Например, этот синечешуйчатый белогривый — чистый и слабый для шахтёра, к тому же, работники обрезали свои волосы, потому что подземелье это не место для Светлых нежностей. Искоса взглянув на него, Сципион отвёл взгляд, но образ дракона перед собой удержал. Да, хлипкий для таких работ, взгляд спокоен, как будто не его могла ждать такая же участь, пропасть в безвестности под землёй. Специально присланный на место инцидента? Или все гораздо сложнее?
В отличии от Ангроманью, этот крылатый сразу понял, что Сципион здесь не просто так, но не стал скрываться, а, наоборот, подошёл к нему навстречу и без обиняков предрёк:
— Дамна и Оникс вернутся завтра.
— Откуда вернутся и сам откуда знаешь? — Насторожился громила, перегораживая собеседнику проход, хотя худышка и не убегал никуда.
— Из моего подземного дома. По этому поводу я и желаю с тобой поговорить. Только не здесь и не в пыточных застенках.
Сципион мигом сообразил, что эту просьбу следует удовлетворить. Потому он кивнул на выход, одновременно слегка расправляя массивное крыло.
— Выходи первым. Я за тобой, но не сразу.
Кивнув, странный тип не замешкался и спешно зашагал к выходу. Сципион не боялся его потерять, даже когда скала начала блокировать его ауру. Дракона выдавала его кровь — а Сципион не только умел по ней ориентироваться, но и управлять ей в себе и всех, кто ей обладал. Обучался этому гебура у самого Кориктофиса. В кровавые ратники Алых Крыльев его не приняли из-за подставного приёмного конкурса… Но учитывая, что теперь нав крови сгинул со всеми своими приспешниками, это не было неудачей, как Сципион раньше считал.
Для порядка кратко поговорив с ещё несколькими копателями, которые больше зубоскалили по поводу судьбы подруг, чем сочувствовали им, он вышел к незнакомцу. И был приятно удивлён, когда заметил, что тот выставил варбодеянием защиту, благодаря чему взгляды других драконов на нём не задерживались. Фокус простой, но уже кое-о-чём говорит. Хотя бы о том, что перед ним кобник — маг, способный повелевать не только энергией, но и сознанием.
Вместе они отошли от шахт, чтобы не мешать организованной суете работы, принялись ходить между старых отвалов, едва поросших травой. Солнце уже начинало падать за Кейтегор, похожий на спинной гребень дракона-великана.
— Что знает один разумный — то знает только он, а что он сказал другому — то известно и Тьме, — начав с неуместных пословиц, вызвавший на беседу представился. — Меня зовут Эвервей, я — учёный из Лашур-Тиндела, хотя родился ещё в Даркане. Недавно мы почуяли странное поведение праны в этом районе, пытались понять, что происходит. Близко к эпицентру мы добраться не можем, постоянно напарываясь на нашарские шахты. Пока мы поняли лишь, что выплески энергии иногда трансформируют пустую породу в энергокристаллы. Слишком стабильный эффект для первоматерии.
— Как понимаю, свои поиски вы бы хотели сохранить в тайне, — уточнил самец. — Иначе придётся делиться.
— Не только поэтому, — тон собеседника как-то сразу заставил Сципиона напрячься. — Боюсь, как бы любопытному дракону шею не перекусили. Если мы не понимаем, что вызывает эти искажения, то кто из вас поймёт? Зорат не догадливее меня, а я ещё не самый умный и знающий лашур.
— А зачем вам наши самки понадобились? — Сципион резко сменил тему, чтобы помешать Эвервею вести свою, выгодную ему линию диалога.
— Не вышло у них вырезать память полностью, — Эвервей не сразу ответил, — из-за Тьмы они связаны с воспоминаниями Вселенной. Поэтому пусть будут своего рода послами на экскурсии — осмотрятся и скажут вам, как мы живём. А до того мы не хотим производить неверное впечатление о себе.
— Интересно, — проговорил Сципион. — Пожалуй, не менее интересно, чем всё остальное. Что же, Тьма уже в мозгах драконов копается и решает, что оттуда взять и спрятать до поры? А вы то что теперь делать собираетесь? Представляться Инанне?