Ник: Пятьдесят центов.
Джо: Тебе вообще нельзя играть.
Ник: Почему это?
Джо: Ты вечно ставишь пятьдесят центов. У тебя веры не больше, чем у блохи, вот почему.
Харри: (орет) А как тебе это, Ник? (Весь приходит в движение.)
Ник: (поворачивается и смотрит) Неплохо. Оставайся. Будешь напитки подавать. (Обращаясь к Уэсли) Эй, Уэсли. Ты сегодня вечером сможешь еще поиграть?
Уэсли: (оборачивается, но играть не прекращает) Не знаю, право, мистер Ник. Что-нибудь сыграю.
Ник: Хорошо. Ты тоже оставайся. (Заходит за стойку.)
(Теперь в баре воцаряется теплая, естественная атмосфера, эдакая американская безмятежность. Все люди доверчивы и добры, каждый занят тем, что ему по душе и что он хочет делать. Чувствуется глубокая американская наивность и доверие к поведению каждого. Никто ни с кем не соперничает. Никто никого не ненавидит. Каждый живет и не вмешивается в жизнь другого. Каждый по своему следует своей судьбе. Или по своему теряет свои иллюзии, или по своему страется не думать об этом. Несмотря на то, что все предельно серьезны, в сцене безошибочно чувствуются юмор, улыбка, единство души и тела, словно люди спасаются здесь от житейских стрессов, волнений, страхов и достигают более подходящего им состояния раскованности и благодушия. Каждый начинает чувствовать себя удобнее в собственной шкуре: Уэсли играет лучше, чем когда-либо. Харри скачет изящнее, чем когда-либо. Ник за стойкой надраивает стаканы. Джо улыбается, глядя на игрушку. Дадли, все еще озабоченный, и то, успокаивается и излучает меланхоличную устойчивость. Уилли счастлив у игрального автомата. Араб с головой ушел в воспоминания, а ему только того и надо.)
(И в эту атмосферу и сцену врывается Блик.)
(Блик - это тип, которого можно возненавидеть с первого взгляда. Физически он ничем не отличается от любого из присутствующих. У него обыкновенное лицо. У него нет особых недостатков, а между тем, сходу ясно, что к нему невозможно, даже с самой большой натяжкой и желанием, относиться как к нормальному человеку. Это сильный человек, но без настоящей силы сильный лишь среди слабых - слабак, злоупотребляющий данной ему властью по отношению к слабейшим.)
(Входит Блик раскованно, как обыкновенный посетитель, но Харри моментально теряет свой энтузиазм.)
Блик: (слащаво, с издевательским дружелюбием) Салют, Ник.
Ник: (прекращает полировать стаканы и облокачивается на стойку) А тебе чего здесь понадобилось? Для такой вшивой забегаловки, ты черезчур важная персона.
Блик (польщен) Да ладно, Ник.
Ник: Важные персоны ко мне не жалуют. На вот. Выпей. (Достает бутылку виски.)
Блик: Спасибо, не пью.
Ник (выпивает сам) Да ну, почему?
Блик: Должность такая.
Ник: Ты - начальник вшивой Охраны Нравов. А здесь у всех нравы в порядке.
Блик: (резко) Шлюхи цепляют тут своих клиентов.
Ник: (зло) Чего тебе надо?
Блик: (громко) Просто хочу, чтобы ты знал: пора это прекратить.
(Музыка останавливается. Механическая игрушка тоже. Стоит абсолютная тишина. Теперь в атмосфере чувствуется странная тревога и дисгармония. Харри не знает, куда девать руки-ноги. Руки Уэсли опускаются по швам. Джо тихонько отодвигает игрушку на конец стола и с интересом следит за происходящим. Уилли перестает играть в шары, поворачивается и ждет. Дадли резко-резко выпрямляется, как бы желая сказать: "Ничто меня не испугает. Любовь превыше всего." Араб сидит, как сидел, но он тоже наблюдает за происходящим. Ник домонстрирует высокомерное презрение. Следует момент тишины и напряженности, словно Блик ждет, чтобы все зафиксировали его присутствие. Реакция Харри, Дадли, Уэсли и Уилли ему льстит, но презрение и недружелюбие Ника его слегка раздражают.)
Ник: Не пялься на меня. Я не могу отличить шлюху от леди. Ты женат?
Блик: Вопросы здесь задаю я.
Ник: (перебивает его) Тебе ведь небось уже сорок-пять стукнуло. Пора бы знать.
Блик: (зло) Шлюхи цепляют тут своих клиентов.
Ник: (срывается на крик) Слушай, ты, не нарывайтся на неприятности. Люди приходят сюда, выпить и расслабиться. И мне все равно, кто они.
Блик: А мне не все равно.
Ник: Чтобы убедиться, что женщина - шлюха, надо походить с ней по улицам, а потом лечь с ней в постель. Ты же не станешь этим заниматься? Хотя тебе, наверняка, охота.
Блик: Вякни еще хоть слово - и я твое логово прикрою.
Ник: (очень просто, без злобы) Слушай, ты и тебе подобные мне здесь не нужны. У тебя руки чешутся превратить этот мир из плохого в поганый. Вот как ты сам.
Блик: (после яростной, презрительной паузы) Я вечером еще раз загляну. (Направляется к выходу.)
Ник: (очень зло, но очень спокойно) Сделай себе большое одолжение - не приходи вечером. Лучше пришли кого-нибудь. А от тебя меня просто воротит.
Блик: (просто, но с презрением) Не нарушай законов. И кстати, меня от тебя тоже.
(Он оглядывается по сторонам и уходит.)
(Минуту стоит тишина. Потом Уилли поворачивается, кидает в автомат очередной пятицентовик и начинает новую игру. Уэсли поворачивается к пианино и довольно неуверенно начинает играть. Сейчас он далеко не так расположен играть, как до прихода Блика. Харри расхаживает взад и вперед, не в состоянии танцевать. Дадли вновь начинает грустить за столиком. Ник начинает свистеть, но внезапно останавливается. Джо заводит игрушку.)
Джо: (иронизируя) Ник. Ты хочешь убить его?
Ник: Тошно мне.
Джо: Да? Почему?
Ник: Чего я злюсь из-за такого, как он? Зачем мне его ненавидеть? Он же ничто. Никто. Он - крыса. Но каждый раз, когда он заявляется сюда, я бешусь. Пить он не желает. Просто посидеть тоже не желает. Расслабиться - и то не желает. Ты мне одно объясни?
Джо: Постараюсь.
Ник: Какого черта эта козявка рыпается вылезти из своей скорлупы и изменить мир?
Джо: (поражен) А он что, тоже хочет изменить мир?
Ник: (с досадой) Ты же знаешь, о чем я. Зачем он придирается к людям? Урод какой-то.
Джо: (почти про себя, размышляя о том, что Блик, оказывается, тоже хочет изменить мир) Наверное, хочет доказать миру, что он не урод.
Ник: А я вот прихожу на работу и ненавижу его.
Джо: Не его, Ник. А вообще все.
Ник: Да я знаю. Но все равно, уж он мне здесь точно не нужен. Паршивый он человек. Понимаешь, о чем я? Он вредит маленьким людям. (Сбит с толку) Одну девчонку он чуть до самоубийства не довел. (В бешенстве) Я ему башку проломлю, если он вздумает кого-нибудь здесь обидеть. Это моя дыра. (Как бы вспомнив еще что-то.) Или, если вздумает унизить кого-нибудь.