Когда сосед подъехал к остановке и выскочил из машины, Истомин был уже мёртв.
Москва
Девять часов утра
Утром, когда более или менее отдохнувший организм полон энергии и надежд, человек быстро включается в работу и не замечает, насколько он стар. Но к вечеру, когда из жил уходит адреналин и хочется прилечь на диванчик в укромном уголке, жизнь начинает казаться не лучшим вариантом.
Эту сентенцию, принадлежащую отцу Никифора, сын вспомнил, ещё когда вставал и заставлял себя делать зарядку.
Нет, он вовсе не был стариком в свои тридцать семь, потому что постоянно держал себя в приличной физической форме, будучи в прошлом неплохим легкоатлетом – прыгуном в длину. Дело было не в возрасте. Ночь он провёл у старшего брата Григория, уже много лет боровшегося с недугом: брата в тридцать сразил инсульт, спровоцированный ковидом, и с тех пор он почти не вставал с постели, несмотря на лечение. Никифор раз в неделю приезжал к родителям домой и нередко оставался там на ночь, чем всегда радовал Григория, возвращая инвалиду интерес к жизни.
Работал же майор Сомов следователем в Следственном комитете по особо важным делам (таких следователей называли важняками) и знал много историй, которые брат выслушивал, здоровея на глазах. Поэтому отказываться от встреч Никифор не мог, хотя после каждой встречи ему приходилось на следующий день приводить свою нервную систему в порядок.
В отличие от брата, худого как скелет, хрупкого блондина, Никифор был высок, а взгляда его синих (не голубых, а именно синих) глаз не выдерживали даже близкие друзья, хотя он, при всех нюансах должности и характера работы, не был таким уж строгим или жёстким, обладая при этом твёрдым и требовательным характером.
С семьёй у него не сложилось. Женщины встречались, с некоторыми он даже поддерживал отношения какое-то время, однако в конце концов расставался, обнаружив, что им не по пути. Ему нравились не просто красивые девушки (как и большинству мужчин, чего греха таить), но преимущественно умные и, что немаловажно, женщины с опытом. Он ценил дам с возрастом под сорок, и этому было объяснение. Сорокалетние знали, что такое жизнь, что такое ухаживать за мужчинами, предугадывая их желания, и умели ждать желанной встречи, чтобы раскрыться и отдаться любви полностью.
Григорий, которому судьба отказала в переживаниях страстей (он тоже не был женат), не раз удивлялся:
– Неужели тебе не нравятся молодые девчонки?! Это же классно, обнимать такую!
– Не поверишь, – отвечал Никифор с улыбкой, – совсем юные меня не привлекают. Конечно, круто совместить свежесть тела с мудростью, но так не получается. Меня дико раздражают юницы, которые при встрече вдруг начинают хвастаться, что они спали «с самим Моргенштерном».
Вспомнил об этом разговоре с братом Никифор, когда ставил машину (электрический седан «Ауди Е-трон») на парковке за зданием СК на улице Строителей и заметил молодую женщину, выбиравшуюся из автомобиля «Мини Купер Е22» в десяти шагах от него. Незнакомка была одета в светло-синюю курточку-баон, открывающую синее платье, стройные ноги были обуты в сапожки цвета маренго. У женщины были длинные платиновые волосы и полные губы. Заметив взгляд следователя, она улыбнулась и поспешила к зданию, закинув на плечо синего цвета рюкзачок.
Никифор обратил внимание, что проходную, кстати, оборудованную металлоискателем, она прошла без задержек.
Гадая, где может работать такая симпатичная сотрудница (по едва уловимым признакам Никифор прикинул её возраст – лет тридцать пять), он поднялся за ней на второй этаж здания, но она пошла по коридору дальше, а он открыл дверь кабинета, где работал с соседом, капитаном Климчуком, уже четвёртый год.
Климчук, двадцатишестилетний опер, уже сидел за столом. Перед ним светился экран персонального компьютера.
– Слышал новость? – спросил он, привставая и протягивая руку для приветствия. – Китайцы начали строить лунную базу, к их станции на орбите Луны пристыковался грузовой корабль «Тяньгун-22».
– И чёрт с ними, – ответил Никифор, включая свой компьютер.
Климчук, худой, нескладный, но подвижный, обладающий обаятельной мимикой, рассмеялся:
– Не любишь китайцев? Или не интересуешься космосом?
– Ни то, ни другое.
– Ах да, ты же занимался делом космонавтов.
– Не космонавтов, а дельцами из центра подготовки космонавтов.
– Один хрен. А как к косоглазым относишься?
– Никак, хотя меня сильно напрягает их тихая агрессия в Сибири. Они там скоро организуют свой колхоз, скупая наши лесные угодья. Что касается космоса, отношение к нему поменялось после съёмок фильма. Я даже где-то читал в Сети, что наметилось снижение притока студентов в учебные заведения, выпускающие космонавтов инженерных специальностей.