ВРЕМЯ УЧЕНИКОВ
ACT Москва ?
Terra Fantastica
Санкт– Петербург
ББК 84(2Рос-Рус) В 81 УДК 882
Предисловие
Составитель
Иллюстрации Яны Ашмариной, Андрея Карапетяна,
Писателям, мыслителям, УЧИТЕЛЯМ БРАТЬЯМ СТРУГАЦКИМ посвящается эта книга
Все права защищены. Ни одна из частей настоящего издания и все издание в целом не могут быть воспроизведены, сохране– ны на печатных формах или любым другим способом обращены в иную форму хранения информации: электронным, механическим, фотокопировальным и другими, без предварительного согласова– ния с издателями.
В 8820000000
ISBN 5-7921-0076-4 ISBN 5-88196-791-7(ACT)
c А. Стругацкий, Б. Стругацкий, Ми– ры, 1957-1991 с Предисловие. Б. Стругацкий, 1996 с Идея, составление и название сбор– ника, послесловие. А. Чертков, 1996 c В. Казаков, 1994, 1996 c Л. Кудрявцев, 1996 c А. Лазарчук, 1996 c С. Лукьяненко, 1996 c Н. Романецкий, 1996 c В. Рыбаков, 1996 c А. Скаландис, 1996 c М. Успенский, 1996 c Иллюстрации. Я. Ашмарина, 1996 c Иллюстрации. А. Карапетян, 1996 c Иллюстрации. П. Кудряшов, 1996 c Иллюстрации. И. Куприн, 1996 c Оформление. А. Нечаев, 1996 c ACT, 1996 с TERRA FANTASTICA
БОРИС СТРУГАЦКИЙ
К вопросу о материализации миров
Должен сразу же признаться: сначала мне отнюдь не понра– вилась идея этой книги. Она противоречила всем моим предс– тавлениям о законченности литературного произведения. Если повесть закончена, она закончена совсем и навсегда. Ни уба– вить, ни прибавить. Ни переписать, ни тем более дописать. Как куриное яйцо. Нельзя «продолжить» или «развить» куриное яйцо, в лучшем случае его можно только повторить. Но какой смысл повторять даже самое великое из литературных произве– дений? Да, скажете вы, однако куриное яйцо можно, например, сварить или поджарить. Да, отвечу вам я, однако яичница или «яйко в шклянце» уже не есть собственно яйцо. Это уже, так сказать, другой жанр. Экранизация, скажем. Или инсценировка. Или балет по мотивам. Я сильно сомневался, что из затеи Анд– рея Черткова выйдет прок.
С другой стороны, прен-цен-денты имели место. Это тоже верно.
Я, разумеется, помнил «Ледяной сфинкс» – попытку одного знаменитого писателя продолжить роман другого (еще более?) знаменитого писателя. Эдгар По оборвал повествование своего героя – Артура Гордона Пима из Нантакета – буквально на по– луслове. Жюль Верн соблазнился восстановить утраченное нав– сегда и написал роман замечательный, может быть, лучший у него, совсем не похожий на все его прочие романы, да и на «первоисточник» тоже.
Лазарь Лагин написал повесть «Майор Велл Эндъю», погрузив своего образцово омерзительного героя в мир, созданный за полвека до того Гербертом Джорджем Уэллсом. И если бы не прискорбно назойливая политическая ангажированность (тошнот– ворная мета тех тошнотворных времен), «Майор…» вполне мог бы претендовать на роль произведения выдающегося – и по вы– думке своей, и по изяществу исполнения, и по точности стили– зации.
А вот пример из литературы самой высокой: «Песни западных славян». Ибо вдохновленный тем странным и красочным миром, который столь искусно создал Мериме, Александр Сергеевич не просто и не только перевел его «La Guzia», но многие из пе– сен основательно переработал, а некоторые и вовсе создал за– ново, вызвав их из небытия и обогатив ими мир, до него при– думанный и столь его восхитивший.
Так что прен-цен-денты были. Никуда не денешься. И преце– денты, заметьте, самые что ни на есть соблазнительные. Пер– воначальная моя неприязнь к самой идее сборника поколеба– лась.
Далее за меня взялись энтузиасты. Всех я уже не помню, но самым настойчивым был, сами понимаете, Андрей Чертков, «отец-основатель». Он был вполне убедителен и сам по себе, но при том он натравил на меня еще и Антона Молчанова, и, кажется, Алана Кубатиева, и еще кого-то из тех, кто оказался у него под рукой.
И я сдался.
Теперь, когда этот сборник лежит передо мною, уже готовый и прочитанный, я нисколько не жалею о своей уступчивости. Эксперимент удался. Миры, выдуманные Стругацкими, получили продолжение, лишний раз этим доказав, между прочим, свое право на независимое от своих авторов существование. Я всег– да подозревал, что тщательно продуманный и хорошо придуман– ный литературный мир, вырвавшись на свободу, обретает как бы самостоятельное существование – в сознании читателей своих. Он начинает жить по каким-то своим собственным законам, об– растая многочисленными новыми подробностями и деталями, ко– торыми услужливо снабжает его читательское воображение. И остается только сожалеть, что не существует некоего супер– ментоскопа, с помощью которого можно было бы этот многократ– но обогащенный и усложнившийся мир сделать всеобщим достоя– нием. Что ж, этот вот сборник – пусть несовершенный, но все-таки прибор именно такого рода: он возвращает нам став– шие уже привычными миры, увиденные другими глазами и обога– щенные иным воображением.
Я не стану утверждать, что прочел все предлагаемые произ– ведения с равным удовольствием, но, безо всякого сомнения, я прочел их все с равным интересом. Мне было интересно. Я ис– кал новые повороты сюжета и находил их с удовольствием. Я загадывал, «что там у него будет дальше», и с удовольствием убеждался, что не угадал. Я следил, как незнакомо разворачи– ваются передо мною знакомые миры, с ревнивым удовольствием родителя, на глазах которого любимое дитя обнаруживает вдруг, оказавшись в гуще жизни, совершенно необыкновенную ловкость и неожиданные повадки, доселе скрытые от родитель– ского глаза. Я радовался ловкости и мастерству изобретатель– ных авторов, я радовался за братьев Стругацких, которым уда– лось не только заполучить таких высококвалифицированных и благодарных читателей, но и вдобавок вдохновить их и поощ– рить к творчеству.