-В детское отделение группа Љ 7, камера десять.
С ног Тапира сняли наручники и пристегнули к руке стража. Подталкивая дубинками, пацана повели. Мальчику вновь стала страшно, как встретят его иные заключенные. Про тюрьмы рассказывали много ужасающих вещей, ведь там не просто дети, а преступники.
Вот они вышли во двор, острые камушки впились в босые ноги, ребенок шагал на носочках и, ему было особенно больно. Капал дождь - сыро и холодно. У входа в соседнее помещение, огороженное высоченным забором, ревут, надсаживаясь кабацины. Коридоры мрачны с множеством решеток, даже проемы на этажах заставлены ими, а стены выкрашены в черный и серый цвет. Это ужасно давит на психику ребенка, и детское сердце вновь начинает биться сильнее, он больно ударился босыми пальцами об скользкую бетонную ступеньку, слегка замедлил движение, охранник врезал прикладом по спине.
- Не спи салага!
Мальчик зарылся головой в разбавленную кровью - кого-то уже допросили лужу, его грубо подняли за распухшее ухо. Наконец Тапира подвели к массивной двери, охрана усмехнулась.
-Вот мы пришли, но сначала прописка в камере.
-Это как! - Глупо спросил мальчишка.
-А так ты еще мал, мы тебя пожалеем. Десять ударов дубинкой по мягкому месту и все.
Тапир хотел, было заскулить, но понял по волчьим глазам, что будет еще хуже. А так может быть обойдется. Его повернули, спустили штаны и со всего размаха врезали. Мальчишка ойкнул, потом закусил губу. "Будь мужчиной - мелькнула мысль". Следующие удары были еще больнее. Тапир тихо стонал, но сумел сдержать громкие крики. Наконец палачи закончили, сняли наручники и открыли дверь камеры. Затем последовал крепкий удар ногой, с размаху ребенок влетел в нее. Спящие проснулись, протирая глаза. Глядя на них, Тапир успокоился.
Это были дети от восьми до тринадцати лет, старших и младших содержали отдельно. Они были худые, оборванные, все босиком, с синяками и ссадинами от плетей и дубинок. Но при этом непохожие на страшных уголовников, которых рисовало воображение. Ребят было более семидесяти, они лежали на деревянных нарах, без одеял, матрасов и подушек. Было прохладно, сквозь густую в кривых шипах решетку окна врывался холодный ветер.
Тапир растерялся.
-Здравствуйте ребята! Я пришел с добром.
Старший по камере, самый рослый и крупный мальчишка поднялся на встречу.
-И тебе Кент здорово! За что тебя?
-Не знаю!
-Почти все не знают, за что сидят. Условия у нас суровые, мы должны жить дружно, не донося и, не сдавая друг друга. Запомни доносчикам смерть.
-А я и никогда, не был семеркой.
-Правильно, запомни некоторые правила.
Мальчишка отступил на шаг и стал перечислять.
-В парашу нужду не справлять. - Он указал пальцем на корыто. - Для этого есть специальная яма.
-Где? - Тапир оглянулся.
-Когда нас погонят на работу, а это будет на расцвете и до позднего вечера, мы будем строить дачи генералам. Там по пути возле тюрьмы и есть яма с мягкими лопухами. Там и справишь нужду. А здесь портить воздух не следует. Второе, если будут продуктовые передачи - они формально запрещены, но за взятку у нас всевозможно, поделишься со всеми.
Третье от работы не отлынивать и без серьезных причин не драться. А то всем влетит.
И, наконец, в-четвертых, не пытайся сбежать. За это всю камеру сурово накажут. Если твои родители не арестованы, пускай дадут взятку, тогда может, облегчат условия содержания, выдадут нам одеяла.
-А сколько надо заплатить?
-Много - полицаи жадны!
Тапир задрожал, его родители не миллиардеры, так они век не рассчитаются.
-Да ты я вижу, совсем продрог, это у тебя нервное.
Пацан-старейшина посмотрел внимательней на Тапира. Обратил внимание на побои и шишки, красную от пара кожу.
-Вот как тебя отработали. Судя по всему, ты политический, раз над тобой так издеваются. Ладно, приляг с нами, завтра у тебя будет тяжелый день, и немного поспи. Юный "пахан", слегка отступил, сделав пригласительный жест.
-Будем знакомы, меня зовут Серж.
-А меня Тапир.
-Хорошее имя. - Он обратил внимание на рельефные бицепсы. - Занимаешься спортом?
-Культуризм и кури-мури.
-Кури-мури не плохо для драки.
-Я еще не овладел им в совершенстве.
-Ничего если что будем вместе наказывать беспредельщиков и тех, кто обижает маленьких.
-Заметано!
Мальчишки ударили по рукам. Потом Тапир залез на нары, хлопцы прижались плечами, так было теплее и, поджав холодные ноги, попытался уснуть. Хотя голову и ломило от переживаний, а кости ныли от побоев, чесалось выжженное клеймо, здоровый детский организм оказался сильнее. Сновидения были рваные и тревожные, выспаться не удалось. На расцвете их разбудила сирена. Двери камеры раскрылись и их погнали на работу. Правда, сперва дали слегка сполоснуть руки и отвели на завтрак. Кормили не очень, кусок капусты в крапивной жиже и хлеб. Видимо только чтобы не умерли с голоду. Потом их построили в колонны по сто человек и погнали на работы. Серж задорно подмигнул.
-Если будешь хорошо вкалывать, дадут дополнительную пайку.