— Хочешь сказать, что ты бы впустила к себе посторонних людей и отвечала бы на их вопросы? Прости, но ты сама воздвигла стену, за которой прячешься и к которой никого не подпускаешь.
Зорин будто бы не услышала этого комментария. Такое впечатление, что тут никто никого не слушал. Напускное равнодушие скрипело на зубах словно песок. Но Аргеса это не смущало. Он будто прекрасно понимал, что скрывается за странным поведением Зорин. Будто всегда знал.
— Поначалу Венара хорошо справлялась. Но она переоценила свои силы, попытавшись самостоятельно найти дневник. Получилось неаккуратно и пришлось устранять последствия.
— Лисана, — процедил сквозь зубы Аргес.
— Уж прости, не знаю имен. Она меня уверяла, что приведет тебя ко мне вместе с дневником. Но, как видишь, у нее не получилось.
— Зачем я нужен тебе, Зорин? Чего ты добиваешься этим?
Император выдержала паузу, то ли придавая моменту значимости, то ли пытаясь подобрать слова. У меня закружилась голова от нехватки воздуха — все это время я неосознанно не дышала, чтобы не пропустить ни слова. Звенья логической цепи с громким лязгом собирались воедино.
— Надеюсь, тебе известно такое имя, как Эр-ха Ноир?
— А кому-то в Неоленде неизвестно имя главного виновника всех проблем?
— О, он не причина, он — следствие. Эр-ха Ноир лишь ускорил то, что итак близилось. Посмотри на этот мир с высоты птичьего полета. Что ты видишь? Ты видишь людей, которые сами себя загоняют в болото. Людей, которые сами себя пожирают. Но ведь не все виновны в том, что люди любят барахтаться в грязи. Эр-ха Ноир был первым осмелившимся признать это. Признать и начать что-то с этим делать. Он был спасителем, а не губителем.
Мне все стало ясно. В один момент. Гены не обманешь. Эним был болен, патоген всегда сидел в его теле, а приключившийся с ним несчастный случай стал катализатором, пробудившим болезнь. Зорин больна, как и ее отец.
— Тинай был воистину гениальным человеком. То, что он создал и то, что сделал для Неоленда — подарок свыше. Вселенная выделила его среди всех остальных людей и даровала гениальность. Но она даровала ему пытливый ум, а не мудрость Эр-ха Ноира. Тинай нашел мир, в котором все можно начать сначала. Эр-ха Ноир заставил бы этот мир процветать.
— Но он мертв.
Мой взгляд вернулся на сцену, бездумно глядя на прыгающих роботизированных тигров. Мне вдруг очень сильно захотелось в Ангар, в то место, в котором я пряталась от внешнего мира со всем его мраком и нечистотами. Захотелось уткнуться лицом в густую шерсть Коды, почесать за ухом Нирэд и покататься на Ноле. Мне отчаянно хотелось домой, к своей семье. Хотелось избавиться от трепета и обруча, что болезненно сдавливал голову.
Почему нельзя просто выбросить все?
— Именно. Но его наследие живо. Его ген, его кровь, его мудрость живет в теле образца под номером семь — единственным выжившим из целого ряда экспериментов и сотен образцов.
— Зорин…
— Это невозможно, — прохрипела я.
— Ты его наследник, Сэтнам. Твоя плоть — плоть Эр-ха Ноира. Ты создан из его генетического материала. Только твой пытливый ум смог отыскать Лиарду, и только твои амбиции смогут заставить ее процветать. Только ты сможешь ею достойно править.
Я не видела лица Аргеса, но могу предположить, что оно было более хладнокровным, чем мое.
— Лиарда твоя. Я лишь хотела подготовить почву и привести тебя в готовое королевство.
— Все это слишком красиво звучит. Один из главных уроков, который я усвоил за свою жизнь, так это то, что никто не поступает из искреннего альтруизма. Всегда кто-то преследует свои цели. Так что тебе с этого? Какова твоя роль во всем это?
Зорин обворожительно улыбнулась и наклонилась к Аргесу вплотную. Взяв его за руку, она негромко проговорила:
— Я собираюсь сидеть подле тебя, внимать всем твоим прихотям, поддерживать все твои законы и указы. Но ведущее место твое, я же буду покорной ведомой.
Ноги самопроизвольно выпрямились, заставив меня застыть истуканом. Руки сжались в кулаки, а в висках агрессивно грохотало. На языке крутились миллионы аргументов, тысячи доводов и сотни оскорблений. Все они сцепились комом и рвались наружу, но застряли в горле.
— Ты предлагаешь построить новый мир? — спокойно спросил Аргес.
— Именно.
— Я согласен.
Император просияла и поднялась с кресла. Представление уродов еще шло, но никто не обращал на него никакого внимания. Подозреваю, что герэнды зазря корячились и прыгали по сцене. Но это было неважно. Все в одночасье стало неважно, как только осознание свалилось на меня подобно выплеснутым помоям из ведра: меня выкинули за борт. Роль больше не казалась ролью, а больной бред Императора уже и не казался таким бредом.