Парламентеры выжидали. Их ярко расшитые куртки и торчащие за спинами луки будили ощущение чего-то смутно знакомого. Чего-то давным-давно читанного…
Ну, точно! Это же индейцы! А тот парень лет семнадцати — их вождь!
Вождь поднял руку, призывая остановиться, положил свой лук на снег, и, откинув с головы капюшон, шагнул вперед.
Ингвэ снял с плеча ружье, воткнул его прикладом в снег, поправил на голове всеэльфийский венец и встал лицом к лицу с вождем.
— Я — Длинный Нож, предводитель людей Ворона, — сказал тот. — От имени своего народа я пришел сюда, чтобы спросить: что ищут на нашей земле бледнолицые люди?
— Я — Ингвэ, государь всех эльфов этой земли, — ответил ему Ингвэ, демонстративно не замечая, что Длинный Нож причислил их к людям. — От тех, кого вы зовете бледнолицыми, мы бежали незадолго до постигшей их Катастрофы. На этой земле мы основали эльфийскую колонию Фалиэлло Куйвиэнэни, и она принадлежит нам с того дня до конца времен.
— Мы также бежали от бледнолицых, — признался вождь.
— И поскольку это так, то нам незачем… э… становиться на тропу войны, — подытожил Ингвэ, вспомнив давным-давно читанную в какой-то книге фразу.
Длинный Нож согласно кивнул.
— Последнее дело сейчас войну затевать, — неожиданно просто сказал он. И, вернувшись к прежнему архаичному тону майн-ридовских индейцев, продолжил: — И потому мы выкурим сейчас трубку мира, и да не будет вовек вражды между эльфами и людьми!
Синеглазая блондинка с немного перепачканным сажей лицом вынула из-под куртки небольшой глиняный горшок и принялась раздувать тлевшие в нем угли. Вождь извлек из-за пазухи бережно укутанную тряпьем длинную трубку. Разворачивали ее невероятно торжественно и церемонно.
«В точности по Майн Риду и Фенимору Куперу», — мелькнула в голове Ингвэ язвительная мыслишка. Но высказывать ее вслух он не стал.
Наконец, трубку развернули, всыпали в нее небольшую порцию табака и разожгли. Вождь с наслаждением затянулся и передал ее Ингвэ. Тот никогда в жизни не курил, но отказаться было невозможно.
Хугин, тоже никогда не куривший, принял ее, изрядно поморщившись. Зато Олорин и Азазелло затягивались с наслаждением — табак у них кончился давным-давно.
— Небось мало табачку-то? — внезапно спросил Олорин.
— Мало, — горько вздохнул Длинный Нож. — И с овощами плохо. Мясо, правда, есть. Охотой добываем, — признался он.
— Хм, а ведь у нас мяса практически нет, — произнес Ингвэ. — А овощи есть, осенью много заготовили. Табак, правда, тоже кончился, но летом попробуем вырастить.
«Смотри-ка, — подумал он про себя. — Уже завязываются торговые отношения».
Конец Атлантидского Расщепления
— Постоялый двор! — в сердцах выругался Тилис.
Маги Братства давно уже поняли безнадежность всех попыток расширить Путь, не убирая осколок. Но Сильвандир не покинул никто из них. И, мало того, как и всегда в подобных случаях, туда слетелось множество колдунов, предсказателей судьбы, полусумасшедших и просто жуликов.
Какой-то чернобородый северянин уже четвертый час плясал на краю стены, при каждом прыжке вычерчивая палашом магический иероглиф. Седой старик в расшитом звездами халате, мерно похлопывая пустыми глазами, простирал руки и заунывно бормотал: «Маге, маге, тепевгагиш…» Третий, задрав куртку и рубаху, созерцал собственный пупок, вероятно, ожидая, что ему откроется Высшая Истина.
Тилис уже открыл рот, чтобы поинтересоваться, не холодно ли ему, но в этот момент кто-то тронул его за рукав и взволнованно зашептал на ухо:
— А вы пробовали растворить мыло в прокисшем пиве и вливать туда по ложечке?
Тилису сделалось нехорошо. Справившись с приступом тошноты, он приблизил свои губы к уху непрошеного собеседника и довольно невежливо посоветовал ему влить вышеуказанный состав себе в рот.
Внезапно из той самой точки, где открывался Путь, вылетел маленький листок бумаги. Письмо!
Подхватив его, Тилис в тот же миг исчез в дверях замка — показать Фаланду и остальным.
— Тьфу! Вот так всегда, — раздраженно произнес созерцатель. — Стараешься, стараешься, а потом приходят эти, из Братства, и вес забирают.
«Эти из Братства» сидели перед камином в Зале Огня. Насколько уловил Тилис, разговор шел о недавнем случае. Луинирильда, изловив в подвале крысу, затолкала ее на Путь. До Сильвандира несчастное животное добралось, но почти сразу же сдохло.