Они вернулись, качая головами.
Кол приказал трубить в рог и организованно отступать. Затем они развернулись и двинулись в поход к Драссилу так быстро, как только могли физически. Кол повел многих Бен-Элимов вперед, и два дня назад он вернулся к их колонне на восточной дороге, сообщив мрачную новость о том, что Кадошим действительно совершил набег на Драссил, предприняв дерзкую попытку освободить Асрота из его железной тюрьмы. Многие погибли, сообщил он, но план Кадошима был сорван.
Первая мысль Рив была о маме и о Бледе. Она спросила Кола, и тот сказал, что они оба живы, что успокоило ее.
После этого ужас от новостей Кола проник в ее душу. Одна только наглость нападения глубоко потрясла Рив.
Со времени битвы при Драссиле прошло сто тридцать семь лет, и ни разу кадошим не нападали на эту крепость, будь то набег или штурм.
Почему же сейчас?
И как им освободить Асрота из клетки, выкованной из звездного камня? Я думала, это невозможно.
Ей хотелось расспросить Афру, поговорить о возможностях, но сестра со времен Ориенса была неизменно немногословна и замкнута.
Что с ней не так? Она никогда раньше не была такой недоброй и вспыльчивой.
Затем они вышли на равнину, окружавшую Драссил, и сердце Рив подпрыгнуло при виде ее дома, белокрылого знамени, развевающегося на холодном ветру над воротами. Она присмотрелась и на некоторое время забыла об Афре.
На равнине перед стенами Драссила возвышались новые кирхи, и реальность трагедии, постигшей их дом, их друзей и родственников, поразила ее, всех их; тишина опустилась на Белокрылых и великанов, когда они в мрачном настроении маршировали мимо.
Туша кадошима была прибита к стенам над большими воротами; Рив была не единственной, кто взглянул на нее, когда она проходила через ворота. Его голова болталась между широкими кожистыми крыльями, в глазницах зияли темные дыры, выдолбленные воронами.
Еще выше, на крепостных стенах, она увидела темнокожее лицо, смотревшее на нее сверху вниз, и почувствовала, как в животе зажглась теплая искорка, желанная после тревожного гнева, таившегося в ее жилах.
Это Бледа.
Камни двора были испачканы кровью, хотя с момента нападения прошло восемь ночей. Пятна были слабыми, всего лишь отголоски того, что произошло, но Рив видела их.
Кровь всегда оставляет пятна.
Приятно было войти в свой барак, где пылал костер, на вертеле жарился олень, жир шипел и потрескивал в пламени. Рив поднялась в свою комнату, и ей не потребовалось много времени, чтобы распаковать их с сестрой вещи — все они уже сияли безупречной чистотой, так как Рив каждую ночь ухаживала за ними в дороге. Когда она закончила, Джост и Вальд попытались соблазнить ее чашей вина в пиршественном зале, но она почувствовала зов оружейного поля. Ступив на газон, она увидела Бледу на поле, где он обычно и находился — на стрельбище для стрельбы из лука. Рив почувствовала легкое трепетание в животе и прибавила шагу, но тут же осеклась, увидев, как из-за его спины появилась Джин.
Хорошо встретились", — сказал Бледа Рив, когда она подошла к ним, и ей показалось, что на его губах мелькнул намек на улыбку, но лишь на мгновение. Его волосы были длиннее, чем она помнила, они больше не были подстрижены, как у белокрылых, как это было много лет назад. Они торчали под углом, придавая ему неряшливый вид. Рив подавила желание пригладить непокорный хохолок за ухом.
Бледа держал свой лук с двойным изгибом, колчан стрел на поясе. А на плече у него была намотана повязка.
'Ты был ранен во время нападения?' сказал Рив, поспешив вперед и протягивая руку к ране Бледы.
'Да', - кивнул он, его серьезное лицо вернулось на место.
'Бледа сражался', - с гордостью сказала Джин. 'Это он разгадал план Кадошима. Он сражался в Большом зале, убил многих Кадошим и их Темных плащей и одичавших зверей. И он сорвал заговор, пустил стрелу в Черный Меч".
Темные плащи и одичавшие звери?
'Черный меч?'
'Воин с клинком из Звездного Камня, который пытался освободить Асрота', - сказала Джин. 'Мой суженый — герой Драссила'.
Рив растерянно смотрела с гордого лица Джин на смущенное лицо Бледы, и казалось, что они оба потеряли способность сохранять холодное выражение лица.
Бледа — герой!
Прилив гордости заставил её усмехнуться.