– Но все-таки положение критическое, надо признать…
-–
Перед лицом почти неминуемой гибели ему и захотелось – не то что обдумать – окинуть взглядом свою жизнь, свою деятельность. Посмотрим с ним и мы, и порассуждаем – и о дне сегодняшнем, в том числе.
Еще совсем недавно трудно было представить, что он окажется во главе государства. Маленькая крайне левая партия (по общепринятой терминологии), мало кому известная. Сам он много лет жил за границей, и считал уже проигранным дело своей жизни, собирался эмигрировать в США. И вдруг – оказался в самом центре общемировой игры! Ему предложили деньги, проезд в Россию в пломбированном вагоне, новейшую идеологическую поддержку… Другие отказались, он – нет. Он отказаться не мог! Хотя и понимал, что игра эта – смертельно опасная, идёт борьба не между Россией и Германией, не между блоками враждующих государств – идёт борьба за переустройство мира. И он, Владимир Ульянов-Ленин – центральная фигура, не за кулисами, а у всех на виду.
Александр Керенский передал ему власть, «умыл руки» – и уехал за границу. А он поставил на карту свою жизнь. Не мог иначе! Всегда хотел, например, отомстить за повешенного брата – и отомстил, жестоко отомстил. Такова логика его борьбы, его жизни, его деятельности. И он понимал : казни, тяжелые личные потери – это все-таки частности, отражение той извечной борьбы, что идет на Земле. Нет, он не оперировал терминами : Добро – и Зло, Свет – и Тьма. Он сразу, еще с юности, твёрдо встал на определенную сторону – и всем сердцем, что называется, всеми фибрами души ненавидел сторону противоположную…
В советских книжках с восхищением описывается хрестоматийный факт : юный Володя Ульянов снял со своей шеи крестик – и зашвырнул его подальше! Церковь ненавидел больше всего на свете. Какие там буржуазия, помещики и разные там «эксплуататорские классы»… Это просто термины в его сочинениях – и не более того. Но церковь, церковь, церковь! – здесь у него настоящая злоба, ненависть, остервенение, осатанение!
Ну, это все-таки как-то понятно… А вот то, что в открытую позволял себе писать в уничижительном тоне о русских людях, русском народе (на русском языке!) – тут «борец за народное счастье», «самый человечный человек» (и прочая, прочая, прочая) показал себя сполна, во всей красе.
Более того, однажды, разгорячившись (а человек он был горячий), открыл все карты : принялся рассуждать, что народ, захвативший власть, не должен позволять побежденному народу… Вам понятно? Тем более понятно было многотысячной армии исследователей трудов Ульянова-Ленина… Бланк – под такой фамилией он числился в нью-йоркской конторе банкира Якова Шиффа – и прочих конторах мировой закулисы.
-–
Обо всём этом люди знали – и знают, догадываются – и понимают. Но помалкивают. Конечно, попробуй-ка советские исследователи хотя бы пикнуть. Сразу на собственной шкуре узнали бы, чего не дозволяется побежденному… Но сегодня-то – что?! Естественно, сегодня проскакивает там и сям, то и сё. А в интернете – вообще всё.
Однако, не будет никакого толку ни от каких новаций в государстве до тех пор, пока обо всём не будет сказано официально: спокойно, четко, ясно. Ленин, Троцкий, Свердлов и компания, носители псевдонимов на русский манер, установили в нашей стране такое иго – похлеще татаро-монгольского! Именно оно, это иго, породило совершенно чудовищные явления: перестройку, ельцинизм. Это никакое не освобождение, а новое закабаление – и развал страны, миллионы жертв! А ведь «перестройщикам» предлагали, еще в самом начале, объясниться – всерьёз и без дураков – и поставить точку в этом «вопросе».
Ну, куда там!..
А нынешние власти, плоть от плоти ельцинизма – сегодня, толкуя о переводе страны на новые рельсы, эдак вскользь поругивают «лихие 90-е». Только и всего…
Нет, граждане, так дело не пойдёт. Должно произойти полное очищение от наследия Февраля – Октября 1917-го, перестройки – ельцинизма, и всего того, что произошло чуть не за 30 лет после 1991 года. Иначе – «Дело Ленина живёт и побеждает!». Очищение должно произойти и на словах, и на деле. Ученые, если надо, пусть забирают мумию Ленина в свою лабораторию и продолжают эксперимент-исследование. Мавзолей, безусловно, должен быть снесён. Все захоронения с Красной площади убраны. Ну, и так далее…
Дело Ленина, его наследие – прихлопнуть крепкой плитой.
-–
А пока… Март 1919-го. Походя туда-сюда по кабинету, Ленин постоял у окна, посмотрел на весеннюю капель, послушал чириканье воробьев…
Успокоился. Усмехнулся. Взглянул на часы.