— Чья очередь? — быстро спросила она, выискивая взглядом наиболее порядочного, но таких среди водителей, практикующих частный извоз не нашлось. Пришлось платить двойной тариф, да еще и выдумывать историю про то, зачем ей гнаться за уходящим по проспекту Льва Ландау троллейбусом. Представляете, как она выглядила, когда пошла проторенной дорожкой и потчевала таксиста историей про неверного мужа и ревнивую супругу. И это на седьмом десятке! Шофер попался свосем молодой, а теща выглядела неплохо для своих лет, так что вполне возможно он и поверил, даже сочувственно кивал, но денег содрал все равно немеряно.
Спустя почти полчаса езды троллейус, скрепя всеми своими сочленениями, остановился напротив поворота на «гвардейцев широнинцев», выпустив из своих душных недр довольно большую партию пассажиров, среди разномастного народа, вывалившегося на свежий воздух подходящей партии для Эльвиры Олеговны не было, зато выпрыгнул на остановку Мишка. Теща поймала на себе подозрительный взгляд таксиста, игриво улыбнулась и выскочила из автомобиля. На прощание паренек погудел ей звонким клаксоном. Внук обернулся на громкий звук, но бабушка ловко затесалась в очередь за дешевыми носками по три гривны за пару.
— Носочки! Берем носочки! Разных размеров и рассветок! Носочки! — разорялась продавщица. Кто-то сунул в руки тещи пару, пока она разглядывала куда направился внучек. Не глядя, она кинула полтинник на прилавок и поковыляла за Мишкой, который уже скрывался за повротом. В руках у нее висели носки ярко-красного цвета, наощупь вполне себе теплые и махровые.
Минуя узкие подворотни и переулки, петляя по улочкам, которые и теща видела впервые, внук добрался до нужного дома. Домофон отсутствовал. Он легко отпер дверь своим ключом и побежал по ступенькам, лихо перепрыгивая через одну, а Эльвира Олеговна осталась ждать их на улице, собрав по возможности всю информацию о семье Миланы из источников близких к достоверным. Через пару секунд эти источники обнаружились на лавочке возле соседнего подъезда. Пара бабулек солидного возраста лузгали семечки в открытый пакетик, обсуждая перепитии политических распрь в Верховной Раде.
Даже мороз им нипочем, покивала удивленно головой Эльвира Олеговна, сделав походку достаточно шаркающей и старушечьей, чтобы сразу приобрести у товарок кредит доверия.
— День добрый, соседи! — бабки настороженно замерли на полуслове, оглядывая тещу.
— Добрый, добрый… — промолвила одна из них, близоруко прищурившись. — А вы кто такие будете?
— Недавно к вам перехали с внуком, никого еще не знаем… — пожала плечами Эльвира Олеговна. — Вот решила, хоть на свежем воздухе прогуляться, а то в квартире разве подышишь…
— Да и тут одни антомобили… — горестно покивала вторая бабуля. — Продыху от них нет! И рычат, и рычат с утра до позднего вечера. Только вот в обед и есть возможность посидеть, поболтать, как в старые добрые времена.
— Ну да…Ну да… — согласилась теща, оглядываясь на подъезд, куда юркнул внук. — А мы в этот район из Московского переехали…А там кроме машин одна пьян и шелупонь, а девки…Девки чуть ли не без трусов ходют, сраму не имеют! — заговорила Эльвира Олеговна.
— У нас такого туточка нету! — важно кивнула первая информаторша. — В нашем доме она кивнула на тот подъезд, где скрылся Миша, вообще девок нету…Одна, да и та странная какая-то. И имя нерусское такое…Как город в Италии.
— Милана… — услужливо подсказала теща.
— Во-во! — подтвердила вторая бабуля. — Родители у нее иностранцы, а лопочут по-нашему…Но она не гулящая! Правда пропадает всегда где-то. Мы спрашивали у ее-то родителей, а они говорят учится.
— Может быть и учится, — кивнула Эльвира Олеговна.
Дверь подъезда хлопнула. Из дома вышли Миша и Милана, держась за руки. Они мило улыбались друг другу, а внук что-то рассказывал. Девка, что ни говори была симпатичная. Глаза голубые, круглые, волосы светлые, стянутые на затылке хвостом. Мысленно теща одобрила выбор Мишки.