– И бессмысленная. Кому они могли помешать никто так и не понял. На ведьму уже опосля порешили, а до этого и не связал с нею. Ну ходит цверг какой-то и ходит, мало ли. Второй раз она появилась ровно через год. И снова два молодца навеселе с нею столкнулись. Не знаю уж, они ли к ней прицепились, или она к ним. Но вернувшись домой, оба жестоко разделались со своими домочадцами. Как под указку: пристрелили собак, выпотрошили котов, исполосовали всю скотину ножиками, а придя домой снасильничали женщин чем ни попадя, оскопили мужиков, а тех, что жив остались попросту зарезали. А опосля в пруду за поселением вместе и утопились. Если бы не видел их тогда Войка–пьянь с ведьмою, то и не связали бы это с ней.
Казик слушал открыв рот, машинально прикрыв ладонью под столом причинное место, словно испугавшись, что убийца из рассказа оскопит и его. Франциско кинул на него недовольный взгляд, и обратился к Голове:
– Что-то на них нашли? Символы, мешочки, камни странные, или может в одежде что-то?
– Ну что вы, пан, они в пруду дня три проболтались, прежде чем их вытащили. Может и было что, но кто ж сейчас скажет...
– Следующая жертва?
– Девка молодая, на сносях, – пан Сибор поболтал кружкой, и вновь скосил глаза на дочерей, и договорил едва различимым шепотом. – Высушенная вся, что мумия хедишская, живот так высох, что прямо на куски развалился, едва до него дотронулись. Младенчик тоже был того, высушенный. Знатно тогда наши стражники проблевались...
Франциско удивленно сморгнул, и вновь обратился в слух. Наблюдавший за ним охотник нахмурился, догадавшись, что мастер не только успел уже построить теорию на счет преступлений, но и успешно ее опровергнул.
– И ее тоже видели с ведьмой? – подал он голос, чтобы как-то поучаствовать в беседе, о чем тут же пожалел, голос, едва слышно, но все же дрожал.
– Нет, но случилось это ровно через год, день–в–день, сами понимаете...
– Дальше, – поторопил его мастер. – Тоже через год?
– Увы, – вздохнул Голова – И полугода не прошло, как нашли пани Ожежко. Это довольно известная личность в городе, держит ювелирную лавку, да сама украшения мастерит, а муж у нее кузню недавно построил, там и работает. Работал...
– Его тоже убила ведьма?
– Нет, пару лет спустя в драке зарезали. Жену он любил сильно, а как увидел, что от нее осталось, так и умом слегка тронулся.
– А что с ней случилось?
– Кожу содрали, да так и не нашли. Зато нашли волос длинный, жесткий, почти как конский. Ведунье отнесли, думали попалась, ведьма проклятая, сейчас вызнаем где тебя искать! Да только не получилось ничего, ведунью словно ожгло что-то, закричала, и не увидела ничего. Наутро ее мертвой нашли, а волос исчез.
– Думаете, это сделала ведьма?
– Ножик был в грудь воткнут. Ведьма или нет, но ведь... Больше вроде как и не надо никому?
– Следы, символы, что-то подозрительное?
– Ничего не было, пан. – Сибор подлил себе еще напитка. Руки его слегка дрожали, будто он воочию увидел перед глазами вереницу изуродованных трупов. – А после был церковник. Да не простой, а инквизитор. Я наконец понял, что стража не выдюжит ведьму одолеть, и отправил запрос в столицу. Официальный, с печатью, честь по чести, а то знаю я некоторых чинушей, люди помирать будут, а они и не пошевелятся пока забытую закорючку где надо не поставишь.. Так вот, спустя пару декад приехал инквизитор. Пан Себастьян Ракса. Расспросил меня подробно, как и вы, пан, обошел всех вед, в церковь сходил, поговорил со святыми отцами да матерьми, с пасторами, утречком на службу пришел, на паству посмотреть, у нас как раз праздник Горящего Змея[5] отмечали и большая часть Бяло-Подлянска на утреннюю службу пришла... А потом исчез.
– Как исчез?!
– А вот так. Спохватились на следующее утро, а он словно испарился. Одежка его лежит, доспехи лежат, документы почирканные на месте, меч в уголке притулился, а самого нет.
– Вещи его сохранили?
– Конечно. В церковном приходе лежат, у пастыря спросите, скажете, что я разрешил, он отдаст, – Голова подпер голову кулаком, и повернулся к окну, глядя во мрак, в котором время от времени виднелись отблески падающего снега – На пятый год было уже восемь жертв. Все дети. И каждый раз были свидетели, но все как один не могли и мускулом пошевелить. Всегда одно и тоже: вечером, или раннею ночью, ведьма не скрываясь подходила к дому, брала ребенка за руку и уводила, пока остальные члены семьи даже крикнуть не могли. Ни одного не нашли, что она с ними сделала – неизвестно.