Мы очнулись от магии танца одновременно. Я увидел испуганные дикие глаза — в ту же секунду мы отскочили друг от друга, прерывисто дыша.
Слава всем богам и демонам Иггдрасиля, ребята, зачарованные танцем, не заметили этого последнего… аккорда.
Её губы — такие… я бессознательно и глупо потянулся кончиками пальцев к губам, где горел след поцелуя.
Как же такое могло случиться? Нет, во всём виновата магия, не иначе. И только магия.
Ночь нам с Эриком пришлось провести за индивидуальными заданиями.
— Дарис?
— А?
— Мне нужны три основных компонента жизни. Что это?
— Вода, воздух, еда, — не задумываясь, бросил я. Демонов семиугольник для защиты от урагана никак не желал рассекаться по методу Нахрапова, голова не варила совершенно.
— Не подходит, — через некоторое время проинформировал товарищ.
— Что там у тебя? Покажи-ка. Всё отлично подходит…
— Нет. Один не складывается.
— Какого демона ты проверяешь этот нафталинный ритуал по уравнению Одина?
— Хочу, чтобы всё было идеально.
Я с мукой уставился на ларра.
— Неудивительно, что с такими запросами ты не нашёл себе девушку.
— Удивительно, что ты находишь, — парировал он. — Так что за компоненты?
— О боги. Что за ритуал-то?
— Превращение живого в неживое.
— Интересно… Тогда речь о чём-то другом. Тут, наверное, имеется в виду то, без чего жизнь не нужна самому объекту чар.
Мы затихли и тупо смотрели друг на друга в течении пары минут.
— Вера, — наконец выдавил Эрик.
— Надежда, — я блеснул интеллектом одновременно с ним.
И на этом наши извилины дали сбой. Как ни старались, третий компонент не желал попадаться в расставленные силки остроумия.
— Да что же это за демонова вещь, без которой жить нельзя?
— Ребята…
В дверном проёме стояли сонные Лаэли и Сессен, первая завёрнутая в простыню, вторая — не озаботившись хотя бы ночной рубашкой.
— Что вам нужно?
— Любовь.
— Сейчас? — я вытаращил глаза.
Землянка покрутила пальцем у виска, сцапала подругу за руку и скрылась в комнате.
— Что с ними? — чуть нахмурился ларр.
— Эрик, я понял… мы идиоты.
— Это я знаю. Может, ты понял ещё что-нибудь, более полезное?
— Третий компонент — любовь. Подставь в уравнение…
К утру мы счастливо добили задания и направились искать подопытных для проверки.
— Есть подозрение, что никто не согласится.
— А мы будем спрашивать?
— У меня есть менее криминальная идея. Гомункулус.
— Согласен. Р-рота, на-ле-во! В кабинет биологии гуманоидов за материалом — шагом-арш! — шёпотом скомандовал я.
— Ать-два, — согласился сообщник.
Вот и она — дверь аудитории.
— Дарис, как ты собираешься открыть подсобку?
Всё самое опасное (читай: интересное) препод хранит в маленькой комнатушке, замок которой был обвешан защитными заклинаниями, как цербер клещами.
— Элементарно. Маги… они слишком полагаются на свою силу.
Из кармана я выудил тонкую проволочку.
— Замок-то далеко не гномий, понадеялись на заклинания. А вот шутка эта у меня — качественная…
Договаривая, я опустился на пол и аккуратно вставил светящийся кусочек металла в скважину.
— Отмычка?
— Профессиональная.
— Да, я уже и забываю, с кем разговариваю.
Я улыбнулся: я с вами и сам уже забываю, чего от меня следует ожидать, как от подлеца и негодяя дроу.
Замок щёлкнул, что можно было расценить как душевное 'Добро пожаловать'.
Мы с любопытством осматривались в святая святых биологии гуманоидов.
— Смотри: 'Любстер непойманный' — как точно названо!
— А вот ещё 'Скелет Ктулху' — бедняга.
- 'Образец крови потомственного косоглаза'.
— Иди сюда, Дарис. 'Споры эмо-гуманоида'. Эмо — от слова эмоциональный?
— Как раз то, что надо для проверки. Берём.
В одной из десяти идентичных пробирок (порядком запылённых) плавало нечто клетчатое, чёрно-бело-розовое.
— Имя тебе будем Эмма, — нарёк я наше создание, оставляя его на ночь под кроватью.
П р и м е ч а н и я:
(1) Ваххабит — член исламской секты, пропагандирующий вооружённую борьбу с иноверцами.
Глава 11
ДАРМ'РИСС
Должен признаться, Стрекоза делает успехи в бое, хотя, конечно, с длинными скимитарами её тяжело… Надо подобрать что-то покороче и полегче.
Сегодня ей понадобилось сделать над собой грандиозное усилие, чтобы придти на занятие. Она боится оставаться со мной наедине.
Глупая. Я тоже…
— Дроу, уснул?
— Мм, что такое?
Я закончил схватку, поймав её клинки скрещёнными скимитарами. Уронив оружие, девушка сначала нахмурилась, но потом улыбнулась и развела руками — неожиданно, так что это ударило меня сильнее любого меча.
— Ученица никогда не превзойдёт своего учителя. Спасибо что со мной возишься, Кенррет.
— Да… да ничего. Должны будешь, в смысле. И проценты капают…
— Отдам натурой, — девчонка показала язык. А если соглашусь, что ты скажешь?..
Вряд ли подозревая, какие зловещие мысли роились в моей голове, она пошла следом к башне.
В восьмигранке меня встретил ларр.
— Эрик, что это за звуки? Кто репетирует арию призрака?
— Оно плачет, — флегматично отозвался товарищ.
— Оно?
— Что 'оно'? — вмешалась Зармике.
Тебя, милая, это никоим боком не касается.
Из полуоткрытой двери нашей комнаты доносились душераздирающие всхлипы и вопли — я осторожно пошёл туда, во главе любопытным сокурсников. Хорошо, что Раоки при мне…
'Оно' — это была Эмма. Наш эмоциональный гуманоид, который разросся за сутки так, ч то его бока распирали пробирку… и… оно выло. А ещё всхлипывало и заливало пол слезами.
— Ма-ать… моя паучиха.
И что с этой, с позволения сказать, субстанцией делать? Вдруг оно ядовитое?
— Кенррет, кого ты мучаешь на этот раз? Это что-то из пыточного арсенала дроу?
В комнату протиснулась Лаэли, придерживая замотанное на мокрых волосах полотенце.
Ну, только тебя ещё тут не хватало. Кыш обратно к себе в душ!
Только я собирался дать её эту полезную рекомендацию, как не вовремя влез Эрик.
— Это эмо гуманоид. Его зовут Эмма.
— Эмо?
Девчонка наклонилась и потыкала пальцем склизкое клетчатое существо. Гуманоид разразился ещё более печальными воплями, способными выдавить слезу даже у нашего декана. Храбрые маги за моей спиной отшатнулись, но не убежали, мелко дрожа от ужаса.
— Эмо… Эмочка Эмма…. — Лаэли подавилась, а потом упала на кровать, сгибаясь пополам от смеха.
— Что с ней? — испуганно спросила Зармике. -
Давайте преподов позовём?
— Не… не надо… — простонала землянка. — Януш, ты только посмотри на это!
Ненавижу, когда кто-то смеётся, а я не понимаю, почему! А ещё я, наверное, глупо выгляжу с бесполезным скимитаром в руке. Хотя, почему бесполезным? Можно, в конце концов, убить землянку. Столько нервов сэкономлю…
Януш тем временем тоже склонился над пробиркой, прочитал надпись и рухнул рядом с рыжей, смеясь во всё горло.
Спустя пять минут над нами и нашим ритуалом хохотал весь курс. Утерев выступившие на глазах слёзы, Лаэли фыркнул в нашу сторону:
— Алхимики… Фламель (1) и Фауст! Вы бы ещё гота в пробирку посадили…
— Ну хватит, — прервала её Сессен. — А то они посадят в пробирку анимешницу.
Это что ещё за зверь?..
— Эрик, ведь вы не будете использовать её для своего ритуала?
— Почему? — удивился ларр.
— Посмотри на неё: у бедняжки жизнь и так не сахар в шоколаде.
Мы уставились на клетчатого зародыша, который плавал в стеклянной просторной банке и довольно хныкал.