— Ни с места, — повторил он на магике, указывая на Эрика, вышедшего вперёд. Тот замер.
Демон стоял точно на грани какой-то невидимой черты и явно намеревался не подпускать нас к зеркалу ни на шаг ближе.
— Кто ты? Что это за зеркало? — потребовал Алхаст.
Архимаг, ну как же, ё-моё.
— Не подходите, — устало попросил обитатель Бездны. — Им только последнего жертвоприношения не хватает, чтобы открыть…
Сверху с диким визгом упали пушистые комочки и вцепились в демона. Брызнула шипящая чёрная кровь, хранитель зеркала дико закричал и пошатнулся. Как только его ступни пересекли невидимую границу, изо всех пор демона хлынула кровь. Он скукожился, словно шерстинка в огне… В этот же миг зеркало взорвалось миллиардами осколков, и откуда-то изнутри в этот мир хлынули потоки анти-структуры…. Линии хаоса ринулись наперерез этому страшному, и нас ослепил взрыв.
Кухня. Половники, кастрюли, кальян… Однокурсники и Алхаст, очумело трясущие головами.
— Что это было?
Если бы я знала…Ещё одно зеркало. Не думаю, что это сулит что-то хорошее. Дроу, позабыв на время вражду, задержался на кухне, когда остальная компания, гомоня, направилась в зал обсудить происшествие.
ДАРМ'РИСС
Когда мы остались вдвоём, я попросил землянку рассказать всё, что он видела в плане структур. Значит, её отправило… нечто отправило её туда, чтобы показать гибель ещё одного зеркала?
— Нам следует ещё раз наведаться в Бездну. Хотя торопиться, пожалуй, уже некуда.
— Тогда?
— В следующий выходной.
П р и м е ч а н и я:
(1) Ad notam — лат. Для заметки
(2)Mon ange — фр. Мой ангел
(3)Он ради тебя крокодила съест — в средневековье это было аналогом 'звезду с неба достанет', т. к. крокодилье мясо было редким, дорогим и отвратительным на вкус.
(4) Кор — сердце мира, его центр
Глава 15
ДАРМ" РИСС
Конечно, я бы не стал ждать выходного, а ещё раз навестил бы Бездну сам, если бы девчонка не была ключом к этому. Сейчас я не смогу действовать у неё за спиной — к сожалению.
Когда мы прошли через лабиринт разорванных душ магов, нас встретил тот самый колодец, в котором, впрочем, уже не было ни трупа, ни зеркала.
— Уже три, — она поджала губы. — Мне это не нравится.
Я пожал плечами — не поверишь, но мне тоже. Даже не представляю, по какому принципу расположены зеркала.
— Надо расположить эти зеркала на карте Игга, чтобы найти остальные…. Ведь должна быть какая-то система? — девчонка, видимо, думала о том же самом. — Я уже пыталась — и по золотому сечению, и по нанограмме.
— Вряд ли всё так просто.
После её неожиданной вспышки злости в Бездне мы держались подчёркнуто вежливо и холодно — на расстоянии, но достаточно близко, чтобы не давать никаких поводов для… для всякого. Почему она так сказала тогда? Не понимаю…
Посыльный передал, что Владыка требует меня к себе. Я спешно распрощался с несколькими чародеями, которых хотел обязать следить за изменениями в магическом фоне Рраена — а то он доставляет в последнее время много беспокойств.
Главный вход в поместье Владыки неожиданно загородил один из высокопоставленных дворян.
— Позвольте?
Она смерил меня презрительным взглядом. Ублюдок, что он себе позволяет?!
— Человеколюб, — выплюнул дворянин с отвратительным смешком. — Что ты здесь забыл?
— Я спешу к Владыке, мессир.
— Неужели освободилась должность придворного шута?
— Мессир, — упрямо повторил я. — Чем я обязан таким оскорблениям?
— Недомерок, ты ещё спрашиваешь? Ты осмелился привести человека на приём к Владыке! Жидкая кровь!..
Дворянин ушёл, оставив меня дрожать от бессильной ярости. Я так хочу его убить… но нельзя. Демонова иерархия! Я, Архимаг, должен пресмыкаться перед каким-то пустомолом!.. И из-за чего?!
"Жидкая кровь… Человеколюб!"
По пути к покоям я встретил ещё несколько знакомых лиц. Одна дровийка боязливо подобрала подол платья, лишь бы не коснуться моего камзола… Словно аура отщепенца окутывала меня.
Видишь, Лаэли? Чего стоят твои ум, красота, честность в нашем обществе? Нет, правы те, кто не верит в наше перерождение — и ошибаешься ты, рыжий ангел, доверяя мне.
Владыка ждал меня в кабинете, разбирая бумаги. Кажется, он был в превосходном расположении духа и не стремился это скрывать.
— Зачем вы это сделали, Владыка?
Он оторвался от своих бумажек, взглянул на меня.
— А что я сделал?
— Подозреваю, что объявили меня врагом народа из-за землянки, — я остался стоять, хотя он махнул рукой в сторону кресла, предлагая сесть. Меня душила какая-то детская, уже забытая обида: когда тебя предаёт тот, кого ты считал почти другом.
— Почти угадал, Кенррет, — довольно улыбнулся Владыка. — А зачем, знаешь?
Я помотал головой. Зачем?..
— Ты будешь лучше работать. Только одиночки и изгои становятся великими магами. И, к тому же… ты забылся, Архимаг. Кто ты, вспомни! — жёлтые глаза Проклятого Мага пытались пронзить меня насквозь, но теперь это уже безразлично.
Горько. И что я скажу? "А я ведь вам доверял!" Глупо-то как… Пора опомниться, и в самом деле.
Я сдержанно поклонился тому, кого считал когда-то своим вторым отцом, и сел на предложенное кресло, начал доклад о состоянии магической ауры в Митерхе.
Возвращался в МУМИ в нерадужном настроении — и очень поздно. Опять не высплюсь…
От Стоунхенджа перенёсся сразу в восьмигранку — и плевать, если Инидий будет снова что-то говорить о запрете на высшие спектры магии!..
В зале было темно, и я приземлился на какою-то штуку с ножками и твёрдыми углами, перевернул её и пнул для острастки. Приказал свету зажечься…
У окна сидели двое. Аспид, четверокурсник из Лиги Теней, мрачно и с вызовом уставился на меня, продолжая по-хозяйски обнимать девушку. А Лаэли, скромница наша, оттолкнула его и закусила губу, покраснела. Торопливо застегнула верхние пуговицы рубашки.
Что, ребята, астрономию повторяли? Некстати вспомнилось желание кого-нибудь убить. Целых две кандидатуры, ну надо же.
— Добрый вечер, — зачем-то сказал я, развернулся на каблуках, пошёл к себе.
Сел на кровать, прислушался. Стрекоза торопливо попрощалась с… этим… убежала в свою комнату.
Что такое? Почему у меня дрожат руки и пылает лоб? Я заболел? С таким трудом удаётся удерживать мысли в идеальном порядке. А сердце… Излюбленная казнь Ллос — лезвие ритуального ножа в форме паука проходит сквозь плоть жертвы, обхватывает холодными лапами сердце. И жрица сжимает нож в руках и начинает медленно, дьявольски медленно вытаскивать кровоточащий, судорожно трепыхающийся комок…
Хочу умереть.
Приближались зимние каникулы. В поисках зеркал мы не продвинулись ни на шаг, Шэли" и"ксан нашла себе нового любовника (к моему облегчению), а преподаватели вознамерились утопить студентов в океане домашней работы.
Приближалось время решения спора — время поиска пресловутого узла в городе под названием Прага. Стрекоза в последнее время ведёт себя странно. Ещё более странно, чем обычно, я имею в виду. Пропадает время от времени — не объясняет, куда. Да и с какой стати она будет мне что-то объяснять?..
— Скучаешь? — пламенные локоны Сессен упали на плечо. Я отвёл их сторону.
— С чего ты взяла?
— Так ведь подружка от тебя сбежала, — Демонесса намекала на Медиану, которая уже больше месяца миловалась с Янушем.
— А, ну да. Страдаю безумно.
— Я могу уменьшить твои страдания, — вкрадчивый голос демоницы, пламя в карих глазах.
Румянец, закушенная губа и смущение в серо-зелёном…
Я потянулся навстречу инферналке.
Её тело было горячим и гибким, поцелуи — жадными. Я уже почти забыл, какие они — демонессы.