Я отошёл к окну.
ЛАЭЛИ.
Я открыла глаза. Сначала испугалась, что продолжается тот вязкий холодный кошмар, в котором я барахталась целую вечность, но обеспокоенный взгляд Алхаста сказал, что всё хорошо.
— Значит, это был сон?
— Какой сон? Лаэли, как ты себя чувствуешь?..
"Это жжж — неспроста…" — сказал один очень умный медведь. Проведём учёт. Голова на месте — уже хорошо. Глаза, зубы, язык… уши? Два, не шевелятся. Волосы — лезут в рот, как всегда. Что там должно быть ещё, согласно "Анатомии гуманоидных рас"? Ноги, ага. Пошевелила им — две. В джинсах и сапогах. Ещё руки, кажется. Ага, две. Левая… нет, правая ладонь слегка саднит, будто порезана. Левая… ах, демон! То есть голем, которого я нащупала вместо выключателя. И укол. Вспомнила — не сон.
Левый бок болит. Правый, впрочем, тоже. И сердце колотится натужно, словно мотор советского "Запорожца". И…ой, ксо!
Я старательно запунцовела, натягивая плед до свежеобретенных ушей. Светлый заметил это, улыбнулся глазами и уголком рта, легко пригладил мои волосы.
— Не волнуйся, девочка. Нам пришлось снять с тебя рубашку, чтобы вколоть противоядие.
Нам? Противоядие?..
Только тут заметила, что в комнате торчит некто третий. Торчит и пялится в окно.
— Что за… какое противоядие? От чего?
— От яда, видимо, — с умным видом предположил Алхаст. — О, мой чернокожий брат, не объяснишь ли, от чего этой любопытной особе грозила опасность умереть?
Умереть? Какие интересные новости.
Дроу молчал, колупая раму пальцем. Он почему-то был в своём истинном облике.
— Кенррет, если ты мне не скажешь, по чьей милости я тут готовилась к переезду в мир иной, я тебя самого туда отправлю. Без всякой Шенгенской визы.
Светлый хмыкнул. Тёмный зачитал ровным лекторским тоном:
— Слёзы Чес" саун. Яд составлялся в Митерхе. Аналоги существуют почти во всех государственных образованиях дроу… дхаэроу иных миров. Состав огласить или хотите спать спокойно? Вводится в тело жертвы, точнее — непосредственно в кровь — при помощи зачарованной иглы. Состав предназначен исключительно для организма дроу. Кровь сгущается и перестаёт циркулировать по сосудам. Смерть наступает через полторы-две минуты.
— Но я же…
— Человек, — закончил белобрысый затылок. — Поэтому жива. И, скажи-ка мне, человек… что ЭТО такое?
В воздух взлетело облачко пыли — той самой, от Рыбьего глаза, что я не успела развеять.
— Дарм" рисс…
— ЧТО?! — заорал выведенный из себя дроу. — Ты кем себя возомнила, дрянная магичка?!
Подвески на люстре испуганно задрожали. Я бы на их месте треснула. Могу начать оправдываться — а вот не буду! Я же не следила…
— Я умирающая, на меня нельзя кричать, — и всхлипнула для убедительности.
Чёрный вихрь пронёсся мимо и влился в дверной проём соседней комнаты — его. Я сделала попытку укрыться от грозы под пледом.
ДАРМ" РИСС
Я прислонился к двери. Пришлось основательно стиснуть кулаки, чтобы не разнести что-нибудь в клочья.
— Он ушёл? — послышался её приглушенный голос.
— Вылезай. Не обижайся на него, Лаэли.
— Да-а, на такого обидишься. Я не камикадзе, — слова, вопреки уверениям, звучали обиженно. — И Рыбий глаз не использовала. Хотела — но передумала… Веришь?
— Я верю. А Дарис… он просто волновался.
Она рассмеялась.
— Волновался? Этот истукан?
— Дарис чувствует себя виноватым. Ведь ты чуть не погибла — вместо него. Яд, рассчитанный исключительно для дроу… Правда, в конечном счёте, именно это и спасло тебе жизнь.
Молчание. Потом —
— Жизнь спасли мне вы. Отвернись, пожалуйста.
Шорох. Одевается.
Стук в дверь заставил вздрогнуть.
— Кенррет… Дарм" рисс?
— Что? — я отозвался.
— Дар… извини за Рыбий глаз. Прости меня… Слышишь, ты, чёртов дроу?!
Остолбенел от неожиданности. А потом — от резкой перемены, ещё раз. За дверью слышится сдавленный смех моего светлокожего коллеги.
Я отлип от двери, распахнул её. На пороге стояла Лаэли. Серо-зелёные глаза виновато и угрожающе смотрели из-за неровной чёлки. Дескать — "попробуй только не извини"!
— Извиняю. Это всё?
— Нет, — он протянула мне ладонь. — Это глина.
— Глина?
— Не тормози. Это был голем, с зачарованной иглой и этими — крокодиловыми слезами.
Голем — опять. Покушение, рассчитанное на мою, не слишком скромную, персону. Зеркало, маг, стоящий за чертой — его почерк.
— Это хорошо, — негромко сказал я, отстраняя девушку.
Она выразительно покрутила пальцем у виска.
— Это значит, что тебя он не выследил.
Лаэли бросила предостерегающий взгляд в сторону светлого. Тот демонстративно полировал ногти, но оттопыренные уши так и подрагивали от любопытства.
Настала пора открыть карты. Не мои, конечно.
— Лаэли, он знает о зеркалах. Алхаст, а вот ты не в курсе одного обстоятельства. Предлагаю обменяться информацией.
— Но только не твоей, да, Кенррет? — насмешливо фыркнула девушка, скидывая сапоги. Поджала одну ногу, села на неё в кресло. — И не возражай.
ЛАЭЛИ
…- И не собираюсь, — сухо ответил проклятый тёмный эльф.
Рассказывали, в общем, я и Алхаст. Его слова насчёт "до-бытия" бога неприятно отозвались в моих осоловевших после яда (или противоядия) мозгах. До-бытие. Это же… Нет, нет. Боги не принесут нас в жертву? Нет?..
Обернулась, с надеждой глядя на дроу. Его взгляд — мягкий и… обречённый. В груди трепыхнулась нервная птица. Не может быть.
— Он не может, — я сглотнула, прочищая горло. — Вельзевул.
— Откуда ты знаешь, что могут боги? — с затаенной злостью спросил эльф, не отводя ярких золотых глаз.
Светлый хотел что-то спросить, но вместо этого удалился в другую комнату. Про то, что нам с Даром не повезло оказаться будущими сущностями третьего порядка, я ему не рассказала.
Готова спорить на свой рассудок, что светлый не будет подслушивать из врождённой честности, хотя он явно сгорает от любопытства.
Не это сейчас меня волнует.
— Нас разыгрывают — пешки в большой игре. Когда сделаем, что требуется, нас просто скинут с доски. Точнее, мы сами должны оттуда сброситься.
— Нет. Дар, не говори так, пожалуйста. Если так, почему они сразу не рассказали?
— Потому что мы ещё не готовы. Потому что они не имеют права вмешиваться напрямую в жизнь смертных. Потому что… потому что мы сами должны до этого дойти, своим умом — и погибнуть. Для этого нас и свели — чтобы легче было… устроить "взрыв".
Я обхватила себя руками, нервно кривила губы. Нет, нет, так не бывает, так не может быть — не со мной, не с нами, нетнетнет!..
Дроу, надо отдать ему должное, сразу догадался, к чему идёт дело — видимо, я была не первой истеричкой на его извилистой дорожке, полной более крупных злодеяний, чем трёпка нервов благородной девицы.
Дарм" рисс встал за креслом, положил горячие руки мне на плечи, чуть сжал их.
— Я могу и ошибаться, девочка. Привык всегда готовиться к худшему, и, к тому же, это единственная более-менее стройная версия.
Я собралась с мыслями. Его прикосновение — надёжное, его ладони — крепкие; так не страшно, так можно вынести многое — когда за спиной стоит тот, кому можно доверять.
— Послушай тогда меня. Если изначально именно смерть до-бога вызывала коллапс в мире, и он сворачивался, появлялась дверь в Гинунгагап. Таких смертей было девять — и затем уже боги и маги создали зеркала, чтобы скрыть эти проходы. Чтобы восстановить их — нужно что-то совсем иное. Это "иное" мы и должны найти.
— Слишком оптимистично.
— Без надежды мы ничего не стоим.
— Надежда — ложь.
— Знаю. Но ложь не опасна, когда ты знаешь, что это ложь.
— Тогда будем верить безнадёжной — то есть моей — версии. Алхаст, выходи!