Где же миг этот, изменивший апостолов?… Где черта Ветхого и Нового Завета в жизни Луки и Клеопы?
Весь этот миг: в Таинстве Святого Хлеба, в Причащении, в Евхаристии. Пред избранными, среди апостолов, апостолами Лукой и Клеопой, Христос С а м совершил Свое Таинство, преложив Свое Тело в благословенный хлеб, хлеб в Свое Тело.
Они, в вере своей, были не в малом Эммаусском доме с плоской крышей, — но в святейшем и чудном Храме Господнем. Сам Господь протянул им благословенный хлеб, и трижды благословенный Его Лик растаял. Господь перешел в хлеб, который Он передал ученикам. Вкусив хлеба, они исполнились Богом. Потеряв Учителя во внешних чувствах, они обрели Его во внутреннем стоянии души.
Чудны дела Христовы. Язык беспомощен выражать мудрость, открытую Богом. Мы, люди, разве могли бы лучше видеть Бога, более сыновне соединяться с Ним, чем в Таинстве Св. Евхаристии? Мы, люди грубые, земляные, платяные, «душевные» — какое же общение света со тьмой? Мы — тьма, Бог — Свет. Разве тьма может познать свет? Ведь как только тьма начнет познавать свет, она начнет умирать, исчезать пред светом. Между нашим теперешним человеческим сознанием и между Неизреченным Божьим Светом высшей, неземной жизни, не может существовать никаких отношений, ибо пред Богом мы чернее самого черного цвета. Но Творец не уничтожил землю нашу, после ее свободного грехопадения. Он не уничтожает и нас, хотящих стоять в Его доме, в Его храме, Он хочет, чтобы мы познали бессмертие в Нем, нашем Отце. С ы н о в н я я К р о в ь — должна стать нашей кровью. Милость Господня излита на нас в Таинстве Св. Евхаристии. Принимая вид хлеба и вина, в храме из Св. Чаши, мы принимаем истинное Тело и истинную Кровь Бога, ставшего Человеком, не переставая быть Вездесущим Богом-Творцом. Дается новая, святая Кровь человеку, и ее мы принимаем в себя, как залог нового, уже нетленного мира. Непостижимое, но истинное касание Божества и человечества. Пред Вратами алтаря мы вкушаем бессмертие, как хлеб.
Вкушение Господа есть вкушение ослепительного сияния правды и чистоты. Как блаженны мы, что не отнято от нас это, что, сколь хотим, можем мы приобщаться Свету. Только Им мы уврачевываем наше слабое и грешное человеческое естество. Тьма врачуется не от самой себя, но от входящего в нее света. Сами мы не можем соединиться с Богом. Но Богу все возможно. Бог соединяет нас с Собою в Таинстве Евхаристии, Причастии. Пока мы живем на земле, нам надо пользоваться жизнью. «Пользоваться жизнью», — это значит приступать к Причастию Животворящих Тайн.
Ученики Христовы, вошедшие со Христом в Эммаусский дом, приняли Христа. Они были сердцем своим верны. От этого так горело их сердце на дороге в Эммаус. Перерожденные, они вернулись в смятенный город человечества. И для всего мира вынесли из маленького Эммаусского домика, где явился им Христос, свидетельство соединения Бога с человеком, — чрез живого навеки Богочеловека… Невидимый, для нашего физического зрения, Господь наш и Спаситель встречает нас на всех дорогах и идет с нами рядом, входит в наши дома и благословляет всех, у кого открыто сердце для веры и любви.
39. ИСКАНИЯ ВЕРЫ
Журналисты любознательны. Они ищут не только новостей, но и знания того, чем живет народ; они как бы всё время прикладывают ухо к сердцу своего народа, чтобы услышать, как оно бьется и чем живет… Американцы привыкли к такому поведению своих журналистов и не удивляются, если их расспрашивают о самом внутреннем и глубоком, о чем, может быть, в других народах люди не стали бы рассказывать… Но американцы, в простоте христианской, доверчиво делятся опытом своей души.
Один американский журналист недавно изъездил всю свою страну, побывал на фабриках и фермах, в маленьких и в больших городах, чтобы узнать только одно: к а к л ю д и в А м е р и к е и щ у т Б о г а.
— Я знаю, как решить все мировые проблемы, — сказал ему в маленьком гараже Новой Англии один механик, с вымазанными машинным маслом руками, лежавший под автомобилем, поднятым над землей.