Правитель, уничтожающий воинов, по существу невинных, и в деле, за которое они казнятся, в силу как бы государственной необходимости, исполняет Слово Христово: «Взявший меч от меча погибнет». Страшная, но правдивая картина жизни в «мире сем» раскрывается в трагедии людей, подчиненных только «естественному» ходу вещей. Человек создан Богом, и если он живет вне Бога, то осуществляет величайшее бессмыслие, жертвою которого — рано или поздно — всегда становится.
Несомненно, что и в отношении воинов и даже самого Ирода, Промысл Божий был верен Себе, то есть своей заботе о людях, до конца. Близость апостола Петра и чудесное избавление его из тюрьмы были з о в о м, может быть, даже не столько для (верующих уже) апостолов, сколько именно для неверующего Ирода и его воинов. Если бы они, даже оставаясь в своей земной, государственной сфере, исследовали дело освобождения апостола Петра из тюрьмы, без торопливости, с внимательностью и беспристрастием, они должны были бы уверовать в небесный мир и его силу, превышающую рамки эмпирических законов, осознанных человеком и не вмещающих в себе, конечно, океана вечной и абсолютной истины.
«Слово же Божие распространялось» (ст. 24)… Вода Истины и Жизни, обтекая твердые, «собою заполненные» предметы, наполняла все, готовое вместить ее.
12. ВЛАСТ, ПОСТЕЛЬНИК ИРОДА (ХII, 19–22).
Этот наиболее приближенный к Ироду человек был склонен (очевидно, подарками, взятками) к содействию жителям Тира и Сидона, искавшим мира с Иродом. Небольшое политическое событие Малой Азии, мало касающееся дела апостольского в мире, но занесенное историком Лукою на страницы Деяний, показывает, как жизнь «мира сего» шла с в о и м, все тем же путем, в то время как свершалось великое, небесное дело в человечестве. Два мира — мир благодати и «мир сей» взаимно друг друга проникают, оставаясь существенно различными, принадлежащими к двум планам бытия. Кесарево воздается кесарю, но сверх того многими этому же кесарю воздается и Божие. Этот всюду, в той или иной степени происходящий процесс, показательно ярко изображен в стихах 21–22: «в назначенный день Ирод, одевшись в царскую одежду, сел на возвышенном месте и говорил к ним (то есть к тирянам и сидонянам, подкупившим Власта). А народ восклицал: „Это голос Бога, а не человека“»… Самоуверенный царек, в мишурном блеске восседающий на троне, и бессмысленный народ, его обоготоворяющий, в то время, когда Суд Божий вознес уже меч ангела над гордостью человеческой и черви готовы выйти на поверхность эмпирического бытия Ирода… Поучительная это, для всякого времени, картина.
«Мир Мой даю вам, — н е т а к, к а к м и р д а е т» (Ин). А к а к именно дает мир с в о й м и р, это очень хорошо видно в 12 главе Деяний. «Власты человеческие» творят свой мир. И мир «сего мира» есть творение Властов. Оттого так мало на него надеются, и так мало ему придают значения, люди видящие Истину.
13. МАНАИЛ.
Близость к Ироду еще не определяет духовно человека. Мы это видим на примере Манаила, который был «совоспитанник Ирода» (13, 1), но духа Ироду противуположного. «Бытие» само по себе и его внешние условия совсем не определяют сознания, — духовной свободы и нравственного чувства человека. Воспитанные одинаково, Ирод и Манаил пошли совсем разными путями в жизни. Один сделался напыщенным тираном, царьком, игрушкой демонического духа, а другой «служил Господу и постился» (ст. 2), слушая недомыслимые веяния Духа Святого в своем утонченном и освященном сердце.
14. «НАБОЖНЫЕ И ПОЧЕТНЫЕ ЖЕНЩИНЫ»
Священное Писание божественно-чуждо страстных интонаций. Поэтому оно чуждо иронии и сарказма. Отсутствие «душевности» и эмоциональности придает особенную силу нравственному суду над злом.