Артём вел себя так, словно прекрасно понимает, какое впечатление производит на людей. Знает, что нравится и позволяет собой любоваться.
Увлечься таким человеком — хуже некуда, а как избежать этого — не понятно. Ведь до тех пор, пока он не разозлился на сказку, мне показалось, будто между нами возникло особое взаимопонимание, которое и словами-то не объяснить, просто чувствуешь и всё.
Постепенно свет фар начал блёкнуть, тени на стенах растворились, и я провалилась в сон.
А когда проснулась, часы на телефоне показывали одиннадцать.
Немедленно вскочив, я побежала в свою комнату, но там никого не оказалось. На кухне тоже. Кровать аккуратно застелена, а поднос с чашками и пустым лотком из-под мороженого стоял возле раковины.
Они ушли, не разбудив меня, и это было обидно.
Я приняла душ, съела бутерброд и, не зная, куда себя деть, бесцельно побродила по квартире.
Мне определенно стоило больше общаться с людьми. Не обязательно с одноклассниками, с другими, нормальными. Теми, кто нравится. Тогда, возможно, я смогла бы разобраться, почему я чудная, и почему обычная сказка способна испортить приятный разговор.
— Вика, привет! Это Вита. Помнишь меня?
— Привет, — охотно откликнулась она. — Конечно. Синеглазая девочка с кожей, как зефир и голубем в рюкзаке.
— Я подумала, может, мы могли бы как-нибудь погулять вместе?
— Легко. Хочешь сегодня? В четыре нормально?
— Да, конечно, — спешно согласилась я, заметив возле стены в складках клетчатого пледа маленькую чёрную флэшку. — Встретимся у того магазина за углом.
Сначала я хотела занести флэшку, когда соберусь уходить на встречу с Викой, но вскоре стало ясно, что так долго ждать не смогу.
Дверь открыл Макс. Он был в белой футболке, синих спортивных шортах, босиком, растрепанный и раскрасневшийся. И я ещё рта не успела открыть, как он выдал:
— Привет! Тёмы нет.
— Я не к нему. Вот, флэшку нашла.
— О! Это моя, — он обрадованно сунул её в карман. — Спасибо.
— Пожалуйста, — спрятала руки за спину, чувствуя нарастающую неловкость.
Он тоже замялся.
— Высох? — я кивнула на пол.
— Ковер в гостиной сырой.
— Понятно, — больше ничего на ум не приходило. — Артёму привет.
— Слушай, — вдруг обрадованно спохватился он. — У меня для тебя кое-что есть. Идем!
Мы прошли в маленькую, расположенную над моей, комнату.
Мебели в ней почти не было, лишь стол и кровать, но повсюду, даже на кровати валялись какие-то железяки, проводочки, тетрадки и книжки. На приставленном к изголовью стуле висела одежда. Стол был завален мониторами и ноутами.
Только в самом центре на тёмно-синем ковре образовался небольшой островок, где словно выставочный экспонат лежали две чёрные гантели.
Макс подошел к балкону и открыл дверь. Там, на широкой табуретке, возвышалась пирамида из коробок с тортами.
— Выбирай. Этот придурок назаказывал столько, что нам месяц ими питаться. А я сладкое терпеть не могу.
— Зачем же так много?
Макс осуждающе покачал головой:
— У нас всё так. Ты вон туда глянь, — он указал пальцем вглубь балкона, где деревянные полки стеллажа были до отказа забиты пачками кофе, чая, соусами, бутылками с водой, пивом и прочей едой.
— Вроде не в голодные годы живем, — засмеялась я.
— Дело не в этом. Просто человек такой. Совершенно не умеет себя ни в чем ограничивать.
— Откуда же у вас столько денег?
— Не у нас, а у него. Я тут вообще на птичьих правах.
Мигом вспомнилась история про детский дом.
— Вы давно дружите?
Он прошелся пятерней по растрепавшейся чёлке. Запястья у него были широкие, а вся рука покрыта золотистыми волосками.
— Тёма дружит со мной с восьми примерно. Значит, лет одиннадцать-двенадцать. С небольшим перерывом.
— Ты не считаешь его своим другом? — удивилась я.
Макс улыбнулся, ожидая этого вопроса.
— Считаю, конечно, просто это он со мной дружит. Я его воображаемый друг.
— Как это? — в шутку потрогала его пальцем. — Ты же реальный.
— Для тебя. Но для него — нет. Он меня придумал, чтобы было с кем играть и устраивать акции протеста.
— Ты говоришь загадками.
— Я знаю, — улыбка стала шире. — Ну, что будешь брать торты?
— Нет. Мне не нужно столько сладкого и мучного.
— Надумаешь, заходи.
Мы вернулись в комнату, я снова окинула взглядом завалы и уже в коридоре предложила:
— А хочешь, помогу убраться?
— Он придет после восьми.
— В смысле?
— Брось. Я же не тупой и не слепой. У нас такое постоянно. Когда на съемной квартире жили — соседка за солью вечно ходила. Мы даже в кафе поесть не можем, чтобы какая-то официантка вместе со счетом не принесла свой номер.