Первый раз за все разлуки
и военную судьбу
он почувствовал, как руки
стосковались по серпу.
Песня смолкла.
Крики «браво»,
задушевный разговор.
Только черные зуавы
тянут розовый ликер.
— Мне пора.
— Да вроде рано.
— Ждет мамаша на беду!..
— Приходи на судно, Жанна!
— Обязательно приду!
Снова говор, звон стакана.
А сердца — в родных краях…
Шпик с усами таракана
появляется в дверях.
Что, ребята, не сидела
здесь чернявая одна?
— А тебе какое дело?
Или бросила жена?..
Длинный Жак взболтнуть собрался.
Пьер толкнул соседа в бок.
— Здесь никто не появлялся…
Очень скучный погребок…
Шпик ушел.
Несет туманом.
Срок подходит двигать в порт.
Руки тянутся к карманам,
а в карманах…— что за черт! —
по листку бумаги смятой,
и слова — ладони жгут…
— Вот так впутались, ребята,
за такое дело — суд…
* * *
Болит от ударов прикладами
тело.
Безмолвие.
Кладбище.
Темень и слякоть.
За пять или десять шагов
до расстрела —
не плакать!
Ах, Жанна, ты слышишь?
Не плакать!
Жгли грудь папиросами…
Били-
Кололи…
Не грудь, а огонь
под отрепьями блузки…
Различны слова,
одинаковы роли:
по-русски — палач,
и палач — по-французски.
А скоро покроется всходами
поле.
Помашет цветами
акации ветка…
Жгли грудь папиросами.
Били.
Кололи.
Но нужного списка
не знает разведка!..
* * *
Что такое весна?
Что такое весна?
Это значит —
живому всему
не до сна.
В водосточной трубе
громыхающий лед.
Эскадрилий гусиных
томительный лет.
Что такое весна?
Что такое весна?
Молодым — не до сна.
Старикам — не до сна!
Но горит, но горит
обожженная грудь!..
Почему же должна ты
весною
уснуть?!
Что такое весна?
Что такое весна?
Это — если квартирка с уютом
тесна.
Это — если в огонь
не боишься шагнуть,
чтобы к свету
планету
свою
повернуть!
Да прославятся пять
наших звездных лучей
над бессилием смерти
и злом палачей!
Пять лучей —
и живому всему
не до сна!
Мы всегда тебе рады,
товарищ весна!..
* * *
Днем и ночью — встречи, встречи,
Погребки.
Казармы.
Порт.
Обжигающие речи,
беспокойные, как норд…
Где пройдет — там забастовки,
скажет слово — снимет страх.
Словно ласточки, листовки
гнезда вьют на кораблях.
Каждый день меняй ночлежку.
Жизнь проносится, бурля.
Жанна то обманет слежку,
то уйдет от патруля.
Слово мчится, ночь отбросив,
правдой ленинской сильно…
Пьер готовит бунт матросов
миноносца «Фоконо».
Рыжий Поль, горяч и весел,
вертит бунта колесо.
Клемансо теряет крейсер,
боевой «Вальдек-Руссо».
Только длинный Жак-служака
в красный бунт не вовлечен —
дома пять детей у Жака,
рисковать не может он.
Вдруг — к начальству.
Там матросу
предлагают папиросу,
тянут руку с огоньком,
угощают коньяком.
— Помоги, дружище, штабу!
— Что мне делать?
— Объясню.
Только выследи нам бабу,
что бунтует матросню…
— Что за это?..
— Франков куча.
Увольнение домой…—
Жак поднялся: «Вот так случай!
Шаг — и служба за кормой…»
Он детей в объятья схватит,
он прижмет к себе жену…
Так подумал, но некстати
громко бросил в тишину:
— Я, месье, вам не собака,
чтоб вынюхивать следы…
Дома пять детей у Жака.
Кулаки господ тверды.
Улыбаться Жаку трудно.
Замечают моряки:
длинный Жак несет вдоль судна,
как награду, синяки!
* * *
…Летит в пространстве шар земной,
волнуя облака.
И дождь, веселый и шальной,
пропахший хлебом и весной,
стучит в его бока.
Как брага, бродит месяц март
предчувствием цветов.
Того гляди, войдут в азарт
оркестры соловьев.
Вскричать бы:
— Время, подожди!
Цветы взойдут, маня…
Вы их, пожалуйста, дожди,
полейте за меня.
Смешной бутуз, чужой сынок,
пройдет в сиянье дня.
Его ты, добрый ветерок,
погладишь за меня.
Друзья! Пускай никто из вас
не проклянет Людей!
В Одессе — март,
и март сейчас
во Франции твоей.
Над полем там клубится пар,
весна спешит, как гость.
Отец твой — старый коммунар —
достал берет и трость.
На берег старою тропой
выходит, смотрит в ночь.
Он, как весну,
зовет домой
единственную дочь.
Но к морю синему, старик,
ты больше не спеши.
Во тьме металлом блещет штык,
сверкают палаши.
Не плакать, слышишь, обещай
не горбься у окна…
Црощай, отец!
И ты прощай,
родная сторона!
Палач прижмет приклад рукой,
палач неумолим…
Да будет, Жанна, род Людской
возлюбленным твоим!..
* * *
Лед обветренный на Дюке.
Вечереет.
Пуст бульвар.
Два матроса — руки в брюки -
изо рта пускают пар.
Пьер и Поль, забыв печали,
важным делом заняты:
на ветру бы не завяли
принесенные цветы.