Койот усмехнулся, встав перед Рэном.
– Ты не можешь меня убить. Я твой брат.
Рэн притянул Койота в братские объятия, а почувствовав, что тот расслабился, пронзил сердце ножом.
– Только по отцу, – прошептал он Койоту на ухо, удерживая его в руках. – А китува учитывают родословную лишь по материнской линии... Он мне не брат. И я ничего ему не должен.
Именно это сказал Койот жрецу, когда тот спросил, как он желает похоронить брата.
Более того, Койот добавил:
– Он не настоящий китува и умер бесчестно. Мне все равно, что вы сделаете с его телом, но не оскорбляйте наших мертвых, хороня с ними рядом непонятно кого.
Вместо похорон, достойных сына вождя, тело Рэна скинули в мусорную яму. И Койот больше никогда не вспоминал о нем, пока Артемида не воскресила Рэна.
Хватая ртом воздух, Койот потянулся, пытаясь задушить брата, но умер.
Рэн оттолкнул его от себя, позволив Койоту упасть на пол и еще пару секунд корчиться в предсмертных судорогах. А потом сделал то же, что Койот по отношению к нему столетия назад... Перешагнул через тело и отправился по своим делам.
По крайней мере, попытался. Но, сделав три шага, Рэн почувствовал, как ожерелье нагрелось, обжигая кожу.
«Проклятье…»
Когда Койот попытался задушить его, их смешанная кровь коснулась каменного демона.
«Теперь Гризли вырвется на свободу. И овладеет мной. Навечно».
Желудок скрутило в трубочку, Рэн побежал туда, где оставил Кабесу драться с Чаку и застал друга, стоящего посреди комнаты.
Рэн замер.
– Где Чаку?
– Маленькая puta побежала домой к мамочке. Клянусь… однажды я выпью кровь из его сердца и съем напоследок... – Он махнул на пятно крови на рубашке Рэна. – Et tu[59]?
– Койот больше не воет. Ублюдок замолчал навсегда.
Поняв все, Кабеса кивнул.
– Мне жаль, и в тоже время я рад за тебя.
У Рэна вырвался смешок.
– Да, этим все сказано, согласись?
– Это точно, брат.
Рэн с минуту наслаждался последним словом. Койот лишь тогда называл его братом, когда хотел им манипулировать. Но те, кто сейчас называли его так, подразумевали под словом именно братство и не были связанным с ним кровным родством.
Он будет скучать по ним, когда станет служить Гризли.
Не желая об этом думать, Рэн протянул Кабесе руку.
– А теперь мы должны спасти весь мир?
– В яблочко. Почему нет? Если все умрут, мне придется самому себе готовить, а я паршивой повар. А ты?
Рэн рассмеялся.
– Только баннок[60]60 и окру[61], а так я не претендую на звание повара года.
– Тогда нам стоит спасти оставшийся мир.
Катери выругалась, поняв, что закончились стрелы. Снова. Она бы многое отдала за голливудское оружие, в котором никогда не заканчивались патроны, пока ты в опасности.
Саша скрылся в темноте, в одиночку сражаясь в форме волка и пытаясь не подпускать к ним врагов, пока они окружены. Саша мог продвинуться вглубь пещеры, до которой им нужно добраться в ближайшее время или все будет зря.
Если это, конечно, необходимая им пещера. Между ними возник спор о точном месторасположении стенописи. Без Рэна... Да, есть вероятность, что эта ночь закончится весьма плачевно.
Она пустила последнюю стрелу в демона, который летел прямо на Джесса.
– Ник! Еще стрел!
Они мгновенно появились в ее колчане. Ладно, Ник был лучше Голливуда. Разве что он не мог наколдовать С-4. Ну, в теории он на самом деле мог. Проблема в том, что никто не знал, как пользоваться такой взрывчаткой.
– Спасибо.
Ник вернулся к обкидыванию врагов огненными шарами. Он швырял их так быстро, что это напоминало салют на День Независимости.
Джесс продолжал стрелять в черных пересмешников и демонов так быстро – перезарядка, рычажный взвод, прицел, выстрел – что все мелькало в его руках. Ствол стал столь горячий, что от него шли клубы дыма.
Вот только на замену каждого уничтоженного демона, казалось, возникало больше десяти.
Сандаун глянул с раздражением на Ника.
– Разве ты не можешь скомандовать этим тварям подохнуть?
– Да. Конечно могу, но здесь огромная плешивая хрень... если я использую эти силы, они проникнут через ослабевшие врата и мгновенно их раскроют. Я на верхней ступени иерархии, Джесс. Моя сила имеет свойства притягивать к себе других демонов, как бусы на Марди Гра[62] – оголённую грудь. И в зависимости от уровня демона, моя сила может их подзарядить. Считай меня радиомаяком проклятых.
Джесс перезарядил винчестер.
– Звучит как-то совсем не весело.
– Так же весело, как гребанная Цепочка обезьянок[63].
Ник швырнул еще один огненный шар в демона.
Забавляясь редким сарказмом Ника, который несерьезно относился даже к весьма опасным ситуациям, Катери подула на запястье. Несмотря на защитную крагу, кожа горела. Пальцы онемели, и Катери была уверена, что если выживет, то ее долго будут мучить кошмары о призрачных клыкастых существах, которые вопят на нее, умирая.
«Это безнадежно».
Она не озвучила свою мысль, но была уверена, что парни тоже так считают.
Никто из них не смог сделать и шагу к пещере. Она так устала от сражения, что хотела просто лечь и сдаться. В любом случае, через пятнадцать минут это будет уже не важно.
Уже слишком поздно.
Как странно, студенткой, особенно на скучных занятиях, пятнадцать минут казались для нее вечностью.
Сейчас…
За это время даже вся жизнь перед глазами не промелькнет.
Катери отшатнулась, когда над ее головой пронеслось что-то, напоминающее летающую обезьяну, и стало плеваться в них. Слюна была кислотной. Катери это поняла, когда жидкость попала на скалу в нескольких миллиметрах от ее руки и разъела камень, как сахар в кипятке.
Джесс трижды выстрелил в существо. Существо отшатнулось, но, несмотря на раны, не подохло.
– Неужели мать не научила тебя хорошим манерам? Нельзя плеваться в леди. – Сандаун наклонился перезарядить винчестер. – Шизанутая зверюга.
– Демон, Джесс, – напомнил ему Ник.
– Шизанутый демон, – Сандаун прищурившись глянул на Ника. – Святая вода на них действует?
– Не на всех. Не забывай, я ходил на воскресные службы, причащался и был паинькой в детстве.
– Да, это как-то неправильно.
– Согласен. – Ник заслонил Катери собой, когда на нее полетела еще одна партия летающих уродцев. А потом он в буквальном смысле слова открыл огонь против тех, кто едва ее не убил.
Ник мог перенести их в пещеру, но он мало знал о расположении и ландшафте, поэтому мог в процессе швырнуть их в стену и убить. Не говоря уже о том, что внутри они бы оказались в ловушке, облегчив демонам убийство.
Катери натянула тетиву, установив новую стрелу. Но единственное, чего ей действительно хотелось – забиться в норку и переждать, когда все закончится.
«Прекращай, Катери. Это не о тебе».
Она оглянулась на мужчин, рисковавших своими жизнями ради ее защиты. У Джесса новорожденный малыш. И ему явно не хочется здесь находиться. И, тем не менее, он здесь без единых жалоб. Ник... ну... с его слов ему все до лампочки. Саша без памяти влюблен, хотя и не признается, кто она, но поклялся, что если он переживет эту заварушку, то пригласит девушку на свидание. Страх – это проклятие. Кабеса отмалчивался насчет своей жизни.
Но больше всего Рэн. Он отдал ей свое сердце... единственное, чем действительно владел.
То, что никому никогда не отдавал.
За секунду она вспомнила, как молоденькой девушкой стояла на кладбище с бабушкой на День Поминовения. Они всегда приходили туда поставить красные, белые и синие розы на могилу дедушки Катери. У бабушки был внутри стальной стержень, и она никогда ни из-за чего не плакала, но все же рыдала над могилой мужа, которого горячо любила.
60
Баннок
61
Бамия (окра, гомбо, абельмош, дамские пальчики, гибискус съедобный) — это однолетнее травянистое растение семейства мальвовых. В высоту этот куст достигает 40-50 см, редко — больше. Плоды этого овоща имеют вид коробочки, которая напоминает многогранный стручок, покрытый пушком. В поперечном разрезе стручки имеют форму пятиконечной звезды. Внутри коробочки созревает много семян. Спелые плоды (более 5 дней) становятся волокнистыми и невкусными, поэтому в пищу не употребляются. По вкусу стручки окры представляют что-то среднее между спаржевой фасолью и кабачками или молодыми баклажанами.
62
Марди Гра («жирный вторник») - эти народные гуляния проходят перед Пепельной средой, с которой начинается Великий пост у католиков. Главные события Марди Гра происходят на улице Бурбон-Стрит во Французском квартале Нового Орлеана. Здесь разворачивается грандиозное костюмированное шествие под предводительством Короля и Королевы карнавала. Участники парада восседают на гигантских мобильных платформах. Они кидают в толпу разнообразные безделушки, пластиковые бусы и сладости как знаки внимания. В борьбе за ценные «трофеи» некоторые зрительницы прибегают к фирменному трюку Марди Гра – демонстрации обнаженной груди. А истоком этой традиции служит оригинальный цвет бус, который ввел Первый Король дневного карнавала в 1872 г. Он хотел чтобы цвета были королевскими: фиолетовый – правосудие; золотой – власть; зеленый – вера. Идея заключалась в том, чтобы бросить человеку бусы, которые он заслужил.
