Внутри клокотал страх, облегчение и ужас. Катери побежала к Рэну, лежащему на полу в луже крови. Она как можно нежнее перевернула его, уложив себе на колени.
Бледное лицо было покрыто бисеринками пота. Он едва дышал. Губы начали синеть.
«Боже милостивый, сколько крови...»
Рэн накрыл ее руку своей ладонью.
– Ты должна сбросить календарь.
«Плевать мне на этот календарь».
– Тебе больно.
Хуже всего, похоже, он мог умереть.
Рэн облизнул пересохшие губы. Каждый его вздох отдавался глухим судорожным звуком в груди.
– Это неважно, Катери. Календарь намного важней. Иди, я подожду тебя.
– Не смей умирать, – предупредила она. – Я не шучу!
– Иди.
Кивнув, она снова побежала к стенописи.
На этот раз, когда она взглянула вверх, то увидела нечто другое. Новые детали, ранее не замеченные ею. Детали, появившиеся только сейчас, когда она обрела силы отца и бабушки.
Проницательность. Способность видеть что-либо скрытое или замаскированное.
Теперь картина обрела ясность. Громовержец – это символ Рэна, его метаморфоза от разрушителя к защитнику мира. Гром-птица принесена в жертву ради колибри, которая смогла дотянуться до солнца. Раскрытый клюв громовержца, окружающий крошечную птицу, защищал ее своим последним вздохом.
Но Катери не знала, как дотянуться до этой чертовой штуки с земли.
«Верь», – громко раздался голос Рэна в ее голове.
Она оглянулась, чтобы убедиться, что он все еще вместе с ней.
«Я всегда буду с тобой, Валейли. Мне понадобилось одиннадцать тысяч лет, чтобы отыскать тебя. Ты, правда, думаешь, что я тебя сейчас покину?»
У нее на глаза набежали слезы.
– Я верю.
Впервые в жизни она думала то, что сказала. Хотя это полное безумие, она верила всей душой в этот бред.
Катери поверила в сверхъестественное.
Во все это. И самое главное – она верила в Рэна. Его любовь окутала ее, даря силу и решимость. Рядом с ним она наконец поверила в невозможное.
«Я Колибри – мост между ночью и днем. Посланница солнца, которая несет в себе надежду человечества».
Стоило мысли промелькнуть в сознании, как тело стало словно пушинка, и она начала подниматься.
Нет, не подниматься...
Она воспарила.
В одну секунду она стояла на земле, а в следующую парила высоко над потолком.
«Ох, это... страшно. И очень весело».
Неожиданно снова появился Энрике.
«Я разве не прикончила этого ублюдка?»
– Отдай мне камень, или я убью его!
Энрике прижал нож к горлу Рэна.
Катери без раздумий начала спускаться, но Рэн махнул рукой, и легкий порыв ветра поднял ее вверх.
«Спаси мир, Катери».
Ей на глаза навернулись слезы, угрожая прорвать плотину.
– Мой мир – это ты!
«А ты мой. А теперь, пожалуйста, Катери, если ты меня любишь, выполни возложенную на нас миссию. Сбрось календарь, а потом мы убьем этого говнюка».
Только Рэн мог заставить ее в состоянии полного испуга и огорчения улыбаться.
Кивнув, она потянулась и поняла, что стенопись с земли обладала оптической иллюзией, чтобы казаться гладкой. Находясь наверху, она увидела небольшое углубление в сердце колибри, которое было специально создано для ее ожерелья.
Стоило ей прикоснуться к картине, как она обрела ясность разума.
Глаз. Сердца. Души.
«Я – сила, изгоняющая зло. Я одна могу побороть его и удержать от самой важной частицы моего существа».
Солнце – не просто свет, изгоняющий тьму. Это тепло, способное уберечь от ледяной стужи и боли. Сосредоточенность на вещах, дарящих тебе счастье, наполняющих сердце радостью. Именно они охраняют и оберегают тебя. В их власти уберечь тебя даже от самого страшного урагана.
И эта радость, дарованная ее сердцем. У Катери дрожала рука, когда она вложила ожерелье в сердце колибри.
Молния срикошетила через комнату. Колибри спряталась в клюве громовержца. Оранжевый луч света выстрелил из него в небольшое отверстие в потолке пещеры.
Катери отвернулась, защищая глаза от жгучих лучей, которые сияли ярче полуденного солнца.
– Нет! – закричал в ужасе Энрике. Он повернулся, намереваясь кинуть в нее нож.
Стоило ему это сделать, как Рэн подскочил к нему, срывая красное ожерелье со своей шеи. Он закрутил петлю вокруг горла Энрике, когда тот метнул нож.
Катери увернулась от ножа и сразу подумала, что Рэн использовал ожерелье в качестве удавки. Но Рэн не завязал ожерелье на шее Энрике, а отступил.
– Наслаждайся Cárcel Infierno, amigo[66].
«Передавай мои лучшие пожелания Гризли и Ветру-провидице».
Энрике закричал, когда под его ногами разверзлась земля. Он пытался бороться, чтобы остаться в мире живых. Но попытки оказались бесполезны. Земля целиком поглотила его.
Как только Энрике исчез, Рэн упал на землю. Со всей силы.
Забыв о собственном ожерелье, Катери рванулась к нему. Ее переполнял холодный страх и всепоглощающий ужас. Рэн был так бледен, а дыхание – учащено и поверхностно.
Она осторожно положила его голову себе на колени и убрала пряди волос с красивого лица.
– Малыш? Ты же не умрешь, правда? Ты бессмертен.
– Нет! – Глаза заволокло слезами, а грудь сдавило от боли.
«Я не могу его потерять. Не могу!»
– Не оставляй меня, Рэн. Пожалуйста. Ты мне нужен.
Рэн наслаждался этими словами, которые не чаял услышать в свой адрес от другого человека. А то, что они были сказаны кем-то столь замечательным как Катери... о большем он не смел просить. Да и не заслуживал.
«Спасибо за это признание. Боги, как же мне не хочется покидать ее, но у судьбы другие планы для них двоих».
– Я тебе не нужен, моя ненаглядная. Тебе и без меня хорошо жилось.
– Ты прав, хорошо. Но не замечательно. Пока ты не ворвался в мою жизнь, оберегал от опасностей. Я не хочу больше быть одна, Рэн. Просто, что я могу прожить одна, не значит, будто я этого хочу.
Он поцеловал ее в щеку.
– Не плачь, Валейли... Так будет лучше.
«Он сдурел? Какое к черту лучше?»
– Как?
Прежде чем Рэн смог ответить, перед ними возник огромный свирепый мужик с хорошо развитой мускулатурой, одетый в дубленную оленью кожу. Презрительно скривив губы, он окинул их взглядом, полным ненависти.
– Он продал мне свою жизнь и таким способом пытается избежать рабства.
– Оставь ее в покое! – зарычал Рен.
– Ой, я тебя умоляю, Мака'Али, не переживай. Тебе нечего мне предложить. Через пару минут тебя даже не будет в живых.
Услышав о сделке, Катери прошиб пот, когда она поняла, кто к ним явился, хотя никогда не видела это существо.
«Дух Гризли».
– Теперь я пришел забрать то немногое, что ему осталось. Он мне очень многим обязан.
Катери не собиралась отступать.
– Не понимаю. Зачем он пошел на сделку с тобой?
Гризли процедил сквозь зубы:
– Из-за тебя. – Он выплюнул признание с отвращением. – Он всегда был глупцом.
– Нет! – с яростью выкрикнула она. – Рэн никогда не был глупцом. Но ты... Тебе следовало принять его предложение, когда Рэн отправил тебе Энрике вместо себя.
Гризли фыркнул.
– Жалкая замена.
Он потянулся к Рэну.
– Ты не заберешь его, – зарычала она, готовая насмерть драться за Рэна.
Призвав каждый грамм силы отца и бабушки, она атаковала Гризли.
Мощь ее атаки потрясла его. Но было слишком поздно. Ее сила слишком велика. И подойдя к ней, он высвободил ее дух медведя.
Никто не тронет ее семью.
Никто!
Вскочив на ноги, Катери со всей мощью напала на него, не переставая бить Гризли, пока клокотала и бушевала ярость. Не только потому, что он посмел прийти сюда сейчас. За все, что он сотворил с Рэном, за смерть ее отца. Гризли отнял или попытался забрать у нее все.