В целях безопасности боевого расчета и экономии боеприпасов при исполнении приговора надлежит использо-вать не более одного заряда на одного осужденного и заряжать оружие непосредственно перед выстрелом...
Тело казненного утилизируется немедленно после ис-полнения приговора...
Боевой расчет при исполнении приговоров к высшей мере наказания состоит из исполнителя приговора, помощника исполнителя приговора и двух конвойных. При исполнении приговоров в отношении лиц, заведомо не способных оказать сопротивление боевому расчету, состав расчета может быть сокращен...
При исполнении приговоров в отношении особо опас-ных преступников, склонных к сопротивлению и побегу, а также при исполнении специальных наказаний состав боевого расчета может быть расширен...
Уничтожение осужденных при оказании ими сопро-тивле-ния или попытке побега допускается только в том случае, если иные меры пресечения невозможны. Боевому расчету и регулярному конвою рекомендуется в таких случаях использо-вать приемы рукопашного боя, а при неэффективнос-ти оных наносить нарушителям дисциплины ранения, не вызы-вающие стойкой потери сознания, дабы к данным наруши-телям могло быть применено специальное наказание...
Членам боевого расчета разрешается беседовать с осужденными во время исполнения приговора с целью получения информации, которая может быть использована при проведении следственных действий в отношении лиц, преступные деяния которых известны осужденному, но не были вскрыты им на следствии и суде...
Младший лейтенант Органов Данила Гарбенка тяжело вздохнул и отложил книгу. Просто прочитать этот текст не составило бы для него труда, но инструкцию требовалось за-учить наизусть. А с этим у Гарбенки были большие пробле-мы.
Даже стихи в школе учить ему было непросто. А тут не стихи, а зубодробительный текст, написанный совершенно неудобоваримым юридическим языком.
Но деваться некуда. Завтра знание устава и инструкций будет проверять сам начальник окружного управления. А работа в управлении - это выше, чем предел мечтаний для вчерашнего лагерного охранника без протекции и перспектив.
Данила Гарбенка родился в чащобах Зеленой Пущи на крайнем северо-востоке, в поселке при лагере, и всю свою сознательную жизнь обитал в этих поселках, с внешней стороны колючей проволоки. От призыва в армию изменился только окружа-ющий ландшафт. Вместо лесов северо-востока - опаленные тропическим солнцем острова юго-запада.
Правда, в последнее время несколько раз приходилось исполнять высшую меру. Старшине-сверхсрочнику Гарбенке доверяли больше, чем многим офицерам, а в лагерях росли строгости и за те выходки, которые раньше окончились бы карцером, теперь уголовники и политические то и дело попадали под расстрел.
Там Гарбенка перед первой акцией тоже читал эту инструкцию, но ее никто не требовал учить наизусть. Никто даже не требовал ее точно выполнять.
Но Чайкин - это тебе не какой-то остров. Чайкин - вторая столица Народной Целины. А если считать по времени - то первая.
Тут все по-другому. Все очень серьезно.
Да и вообще все серьезно, если в управлении вводят дополнительную смену исполнителей высшей меры. И не только в управлении. Везде, где исполняют высшую меру, вводятся дополнительные смены, а там, где ее раньше не исполняли, теперь начинают это делать.
Данила Гарбенка знал об этом из кулуарных разговоров, но особо не задумывался ни о причинах, ни о следствиях. Он вообще предпочитал много не думать. Меньше знаешь - лучше спишь. Пусть лошадь думает - у нее голова большая.
А в голове у Гарбенки бродили другие мысли. С детства и по сию пору он крутился по мужским лагерям, по самым диким местам, где с бабами было очень негусто. То есть совсем никак. Даже элементарные давалки и то в дефиците.
А тут вдруг инструктор по исполнению приговоров на первом же собеседовании как бы между прочим говорит:
- Баб и малолетних будешь исполнять в одиночку. Конвойный остается в предбаннике, а помощник на такой случай не положен. Сокращенный состав, сам понимаешь.
И потом еще о нормах выработки.
- Тебе дается задание на смену. Пока не выполнишь, домой не пойдешь. А там хоть трава не расти. Что ты там в камере делаешь, никого не интересует. От тебя требуется, чтобы сколько живых к тебе вошло, столько исполненных от тебя вышло. А оттуда они сразу в печку идут, так что сам понимаешь.
Это Гарбенка понимал. Он другого не понимал - зачем в таком случае учить наизусть зубодробительный текст, от которого все равно нет никакого толку.
29
Добрый следователь, казалось, еще больше устал и осунулся со времени последнего появления перед генералом Казариным. Он тоскливо поглядел на генерала и Лану, которых дюжие охранники только что оттащили друг от друга и усадили на табуреты, и произнес как бы нехотя:
- Между вами проводится очная ставка. Советую обоим во всех преступлениях признаться сразу. Это облегчит вашу участь.
- Девчонка-то малолетняя что вам сделала? - с трудом шевеля разбитыми губами, простонал генерал. - Меня убивайте, черт с вами, а ее-то за что?!
- Девчонка малолетняя попыталась убить начальника отдела окружного управления Органов. Если хотите убедиться, можно и его сюда вызвать. А это чистый теракт. Высшая мера без вопросов.
Казарин в изнеможении закрыл глаза.
- Это правда, папа, - тихим, каким-то чужим голосом, лишенным эмоций, произнесла Лана. - Я Голубеу ножом порезала. А они маму убили. Пусть теперь и меня убьют...
Генерал глухо зарычал, еле сдерживаясь, чтобы не завыть волком.
- Вашу дочь расстреляют, Казарин, - подтвердил следователь. - А перед этим с ней хорошо поработают, чтобы вскрыть те связи, о которых не хотите рассказать вы. Вам ясна перспектива?
- Чего вы хотите? - взяв себя в руки, спросил генерал.
- Чистосердечного признания. Подписи под протоко-лом, который вы читали уже не раз. Там, правда, появились некоторые дополнения...
- И вы отпустите дочь?
- Мы ее не расстреляем. Ее деяние можно переквали-фицировать с теракта на нанесение телесных повреждений. отсидит несколько лет и выйдет на свободу с чистой совестью...