- Как ты смеешь сравниваться себя со мной! Ты не родила сына правителю! Да что там сына, ты даже дочери не родила и не родишь больше!
- Только Всевышний знает, стану ли я женой и матерью, - также спокойно отвечала Хан-Султан. Айчечек подошла и, как обычно, стала уговаривать дочь не перечить хатун.
- Да кому ты нужна в свои 24 года? а у шаха, кроме тебя есть другие дочери. Для союза с ним тебя не попросят.
Али встретил на улице из служанок, которая несла воду из колодца. Вручив ей маленький сверток, приказал передать госпоже Хан-Султан. Девушка, обрадовавшись, что, кроме войны и казней, наконец-то происходит что-то интересное.
- Поняла, - говорила она с ехидной улыбкой. - Передам незаметно.
- Не поняли, - раздраженно ответил Али.
- Да все я поняла! - улыбаясь, качала головой служанка. - Госпоже давно пора замуж, только вам ее не отдадут, а-ха-ха!
- Отдай отрыто, чтобы все видели. И разрешаю прочитать. Там только о военных делах.
Ай-Чечек стала часто болеть: после казни аманатов у нее стали возникать боли в сердце, а перенесенная дорога совсем пошатнула ее здоровье. В Мазандаране засухи были редкостью, воды в крепости всегда хватало. А сейчас, как назло, пекло и засуха, воду приходилось экономить, что еще хуже сказывалось на самочувствии Ай-Чечек.
Когда зашла загадочно улыбающаяся Айше, Хан-Султан сидела рядом с лежащей на соломенной лежанке матерьюи поила ее из чашки, приговаривая, чтобы она пила медленными глотками.
- Айше, что такое? Что там у тебя?
- Хатун, приказано передать, чтобы все видели.
Хан-Султан, открыв сверток, прочитала: "Госпожа, я долго думал над вашими словами и хотел бы посмотреть, как вы владеете оружием".
- Ты еще не выкинула эти мысли из головы?
- Не переживайте, матушка. Он просто хочет научить меня защищать себя, но не разрешит участвовать в боях. Если крепость падет, нам все равно придется защищаться.
- Да почему ты решила, что крепость падет? Она, вон какая мощная!
- Ишалла, мы выдержим, но Отрар пал, другие города пали. Поэтому все может быть...
- Нехорошо, что ты будешь наедине с мужчиной.
- Мы будем учиться на улице, там ходят люди. В стены и башни я не пойду, не переживайте. Айше, найди мне платок или шарф, полегче, чтобы можно было надеть на голову вместо покрывала.
Они встретились на улице у наружной стены крепости. Али попросил Хан-Султан показать, как она умеет обращаться с саблей, и та с радостью от всей души начала изображать. Как рубит ей врагов, а перс чуть ни упал со смеху.
- Госпожа, вы только махать саблей можете, а собрались воевать. Подойдя, он своей саблей вырвал саблю из белых гладких рук принцессы. - Даже держать нормально не умеете! - смеялся он еще громче.
- Но меня учили в Гургандже сражаться! - обиженно спорила принцесса.
- Плохо учила! Когда вернетесь, прикажите отрубить головы вашим учителям!
- Вы думаете, я такая?
- Да шучу! Он подошел сзади, схватил ее за плечи и изобразил, будто перерезает шею саблей.
- Все, я вас убил.
- Принцесса скривила лицо и закричала:
- Ты, что, совсем обезумел! Как смеешь прикасаться к женщине! И так не честно, я тебя не видела!
- А вы думаете, монгол подойдет к вам спереди, чтобы предупредить о своем приближении или не будет вас трогать. Потому что вы женщина? Его не волнуют наши законы, он же неверный!
- Ай! - топнула ногой принцесса.
- Мда... Как все запущено... Работать много придется. Я вас научу, только с одним условием: во время занятий забудете, что вы госпожа и будете делать, что вам скажут.
- Принцессе ничего не оставалось, кроме, как подчиниться.
Как только Али мог выделить хоть один час, он вызывал ученицу на урок.
- Госпожа, расскажите про ваш плен в Самарканде, - неожиданно попросил он. После этого вы больше не захотели выходить замуж?
- Зачем вам это? - разозлилась Хан-Султан от неожиданного вопроса, будто ее задели в давно зарубцевавшуюся рану и стала ударять своей саблей по его сабле с большей силой, и снова сабля была выбита из рук.
- Вы дали волю гневу, посторонним мыслям, а врага не будет волновать, что у вас на душе.
- Я не просила отца его убивать, - неожиданно сразу по делу начала говорить Хан-Султан. Вы ведь это хотели узнать? Я просила его наказать за то, что обращался со мной, как с пленницей, наказать его жену за то, что держала меня в запрети и морила голодом, но не убивать, тем более, не просила смерти его семье, - она говорила дрожащим голосом. Может не надо было просить об их наказании, но я не могла! - зарыдала Хан-Султан, присев на землю и прислонившись спиной к стене крепости.
- Успокойтесь, хатун. Мне не стоило спрашивать. Ваш муж заслужил смерть, он предал султана и совершил бунт. Этого было достаточно для казни и его, и его родни. Не думайте о них.
- Не могу не думать, он восемь лет уже приходит ко мне во сне. Говорят, перед смертью он проклял весь Хорезм, кричал, что кто-то разрушит города, и мы все утонем в крови.
- Встаньте! - приказал комендант и дал ей в руки лук.
- Видите вон то дерево? Представьте, что это призрак Усмана и стреляйте в него. А мне надо идти, больше нет времени. Прощайте.
Она стояла и стреляла в дерево, пока не израсходовала все стрелы из колчана. Покойный муж ей больше во сне не являлся. Зато стал являться другой человек... Человек, голос которого заставлял ее вести себя, разговаривать вежливо, и как нормальной женщине, слушаться мужчину, мужчину, при виде которого сердце билось чаще, рядом с которым было ничего не страшно и верилось в победу.