Чудовище, от имени которого содрогается все живое, теперь растет во мне, теперь это я. Странно, что рассуждать об этом было не так уж трудно. Все очень просто, я служил своему вождю, я был ему верен и готов принять за него любую муку. Разве я не сделал этого? Теперь ему не в чем меня упрекнуть. Ха! Я не задал того проклятого вопроса, который мучил меня столько месяцев! А он, Бренн, задал его? Он спросил: как тебе, братец, живется в моей шкуре? Нравится ли тебе эта гадость, что шевелится теперь внутри тебя? Он сказал хотя бы: "Ты уж извини, так получилось?" Нет! Ему и дела нет до моих страданий. Нет, он смотрел на меня молочными глазами, выражавшими такую непреодолимую муку. Я вздрогнул от воспоминания и, рассердившись на себя, ударил кулаком по столу.
Гадирец подпрыгнул и перестал дрожать. Не отводя от меня глаз, он быстро выпил содержимое своей кружки, словно воду. Я смотрел в узкие глаза гадирца. Казалось бы, все, кто видел эту бойню, должны бежать от меня прочь. Я сам был в ужасе от содеянного. Я видел, что он боится меня, но старается скрыть свой страх, и тем подозрительнее было, что он все еще здесь.
- Меня зовут Икха, - сказал гадирец срывающимся голосом. - Тот человек, от которого осталась одна голова, называл тебя Бешеным Псом.
- Многие так меня называют, - согласился я, подумав, что теперь это имя соответствует мне еще больше, чем прежде.
- Очень подходящее имя, - промямлил Икха.
- Было бы интересно узнать, что тебе от меня нужно, - жестко спросил я.
- Почему ты думаешь, что мне что-то нужно? Почему просто не предположить, что я решил помочь человеку, попавшему в неловкое положение? заискивающе проговорил Икха.
- Ужасно нело-о-овкое положе-е-ение будет у тебя, если ты продолжишь увиливать от ответа, - произнес я, непроизвольно растягивая слова.
В глазах Икхи мелькнул панический страх, я с удовольствием заметил, что этот человек больше не прикидывается невозмутимым и хладнокровным.
- Я вербовщик, - проговорил Икха так быстро, словно спешил успеть сказать все до того, как я исполню свою угрозу, - я нанимаю людей в армию Гадира, нам нужны такие головорезы, как ты. Бешеный Пес. Мы хорошо платим своим наемникам. Что скажешь?
- Решили окончательно разделаться с Антиллой?
Икха усердно закивал головой.
Антилла! Когда-то я мечтал вернуться туда. Где-то там, под палящим солнцем в сверкающем дворце, жила ненавистная Гелиона, причинившая мне столько бед. Она безнаказанно нежилась в шелках своей великолепной розовой спальни, в то время как я бродил по земле, одинокий и истерзанный. Она заслуживала смерти. Еще в свое последнее пребывание в Антилле я пытался убить ее, но тогда мне это не удалось. За покушение на царицу меня сбросили в каменный мешок, где я должен был умереть, и, возможно, это бы и произошло, если бы спустя почти полгода в тюрьму ко мне, полубезумному, не скинули Гвидиона. Таким странным образом мы познакомились, а потом он спас меня от безумия, я его - из плена. Теперь судьба поманила меня новой надеждой, новой возможностью мести. Но путешествие в Антиллу отложило бы мое возвращение на Медовый Остров на неопределенный срок. А меня ждет Гвидион, возможно, он нуждается в моей помощи. С другой стороны, куда приятней было бы вернуться к нему победителем, принеся ему !
голову Антилльской ведьмы.
- Так ты знаешь про Антиллу? - спохватился гадирец в запоздалом подозрении. - Откуда?
Я расхохотался, а потом, подавшись вперед, я придвинул свое лицо к нему и услышал голос, исходивший из моих собственных уст:
- Неужто ты не узнал меня, гадирец? А ведь однажды ты уже нанимал меня для уничтожения Антиллы, помнишь? Ну? Забыл мою маленькую крепость на Медовом Острове? Я прошел через всю Антиллу, но блистающие стены Города Солнца остались для меня неприступными. Тогда ты обманул меня!
Это был странный, слегка хрипловатый голос Бренна с его привычкой растягивать слова и произносить их, точно сплевывая. Я рухнул обратно на лавку, гадирец выронил кружку с пивом, покрылся испариной и задрожал.
- Бренн, это ты?
Я ошарашен но смотрел то на гадирца, то по сторонам, пытаясь отыскать того, чей голос звучал.
- Бренн погиб! - вырвалось у меня. Икха успокоился и покачал головой.
- Ты немного напомнил мне его. Странно, он был альбиносом, а ты темный, но все же ты чем-то неуловимо похож на него. Может, ты один из его братьев? Помню, у него была огромная свора братьев.
- Возможно, я ему и брат, но я не услышал от тебя слов соболезнования.
- Ах, конечно, - спохватился гадирец, гримасничая. - Какая жалость, он был настоящим героем, он так поразил нас своей храбростью, умом, военной хитростью, силой, мудростью и...
- ...и красотой, - подсказал я ему.
- Разумеется, и красотой, - радостно подхватил Икха.
- Не ври, - рявкнул я, - он был редкостным уродом. Икха стушевался и начал оправдываться:
- Нет, конечно, красотой он не блистал, но в нем было что-то очень странное, притягивающее и отталкивающее одновременно, нечто такое, что трудно было забыть, что снится по ночам...
- И от чего просыпаешься с воплем ужаса, - продолжил я за гадирца.
- Вот этим-то ты и похож на него, - завершил Икха свои соболезнования. - У тебя на лице та же печать.
"Печать зла", - горестно подумал я и спросил:
- Ты чем-то обманул Бренна?
- Нет, ну что ты. Мы заключили союз. Вся военная добыча будет принадлежать ему. Он не смог взять Город Солнца и был этим очень недоволен. Но я ничем не помешал Бренну это сделать, ему просто не хватило собственных сил. Правда, мне очень жаль, что твой брат погиб. Кто же теперь правит вместо него?
- Не вместо него. И при нем, и сейчас Медовым Островом правит наш славный король Белин.
- Ах да, да! Бренн всегда вел себя так властно, казалось, он создан, чтобы быть королем. Король Белин, конечно, помню. Такой красивый.
- У тебя все красивые, - усмехнулся я.
Сами гадирцы имели не слишком приятную внешность. Рядом с ними и Бренн выглядел красавчиком.
- Как тебе удалось выжить в той бойне?
- Хе-хе, - просипел гадирец. - Единственным способом, каким можно выжить в таком случае: я сбежал. Когда твоя внешность начала меняться, я сразу понял, чем это закончится. Я видел такое у Бренна в Антилле. Поэтому я решил, что лучше будет переждать на улице, пока ты не успокоишься. Так ты поедешь в Антиллу, Бешеный Пес?