Нил нашел Рудольфа и предупредил его о Воронах. Нужно было срочно раздать нужные приказы стражникам, но тут с помоста неожиданно раздался громкий голос:
— Друзья, вы все меня знаете! Я — Уильям Бломфилд, торговец, благотворитель и организатор общества «Враги Воронов». У меня есть важное объявление, и я прошу вас меня выслушать.
Нил резко обернулся и обнаружил на помосте обоих: Бломфилда и Брауна. Выглядели они изрядно потрепанными. Как, черт побери, они туда попали? Ведь все подходы были перекрыты!
Но тут он заметил кое-что еще.
Черные волосы у обоих.
— Я совершил ужасную ошибку! — голос Бломфилда звучал надломлено. — Став жертвой заблуждения, я невольно распространил его на всех вас, о чем ужасно сожалею! Простите меня, друзья мои! Вороны — люди, а не мертвецы, и относиться к ним следует с тем же уважением и порядочностью, что и ко всем остальным, ни в коем случае не обвиняя в том несчастье, что пало на их головы! Потому я с прискорбием сообщаю вам, что общество «Врагов Воронов» с этой самой минуты прекращает свое существование. Когда понимаешь, что цель пути была ложной, нужно немедленно остановить свое движение к ней.
Толпа зароптала. Общее настроение было испуганно-изумленное: люди не понимали, что происходит.
— Нил, ты видишь? Они прокляты! — Рудольф не сообразил понизить тон: гаркнул во всю мощь своих легких.
И толпа тут же подхватила на все лады:
— Прокляты!
— Как же так? Они мертвы?
— А пастор что? Почему он молчит?
Пастор Браун не шевелился, будто не понимая, где он. Уильям Бломфилд поспешил продолжить речь:
— Как видите, меня тоже коснулась эта беда: теперь я проклят. Но я — это я, тот же человек, которого вы все знали. Великий Ворон милостиво объяснил мне мои заблуждения, и никогда более я не объявлю себя его врагом! И вам не советую, ведь кто позаботится о нашем городе лучше, чем Великий Ворон? Он запретил своим слугам нападать на людей, и мы должны ценить это! Вспомните ужасы правления Элдрика! Но нашего благородного господина волнует жизнь каждого, будь то человек или Ворон! С ним мы будем жить в мире и процветании! Мы…
— Мы прокляты навеки! — неожиданно закричал пастор и воздел руки к небу. — Господи, за что ты отвернулся от меня?! Я источаю смрад и гниль, душа моя горит заживо! Голод терзает меня, демоны пожирают нутро! Сколько можно ждать, когда я уже умру?! Убейте меня, избавьте от мук!
— Не слушайте его! Он сумасшедший! — Бломфилд попытался заткнуть пастору рот. — Слушайте меня! Наш благородный господин…
— Убейте меня! Я мертв, я уже мертв, я не должен ходить по земле!
— Да заткнись, ты! Я не хочу умирать из-за твоей глупости, я хочу жить!
— Тихо.
Бломфилд и Браун замолкли одновременно, словно разом онемели. Они беззвучно разевали рты, как рыбы, выброшенные на берег, и смотрели наверх. Нил запрокинул голову и оцепенел.
В десяти метрах над помостом парил Великий Ворон.
Это, несомненно, был он: жуткий птичий череп закрывал лицо и будто выныривал из тьмы, на фоне черных одежд и волос. Пустые глазницы пялились на горожан, как сама смерть. Крылья ни капли не напоминали такие же у обычных Воронов: они были остовом, скелетом, с белых острых костей которого стекала магия. Нил попытался разглядеть ее, и у него резко заболела голова: взор рисовал то черную воду, текущую из бездонного омута, то трещащее чернильное пламя, то невесомую вуаль, из-за которой выглядывало нечто жуткое. Колдовские огоньки на крыльях не светили: они высасывали свет, и вокруг Великого Ворона он тускнел и серел, будто съеживаясь от ужаса. Разум Нила отказывался понимать это, он ошалел и путался, не желая смотреть на темную магию. Нил с трудом заставил себя не отворачиваться. Интуиция громко вопила об угрозе. Это существо не могло прийти сюда с добрыми намерениями.
— Приветствую вас, жители нашего любимого города, — когда Великий Ворон заговорил, его голос разнесся по всей площади, безмолвно замершей от ужаса. Люди напоминали кроликов, застывших перед пастью змеи. — Я — Великий Ворон и сегодня я хочу поговорить с вами. Надеюсь, вы меня выслушаете.
На площади повисла мертвая тишина. Никто не смел издать ни звука, и Великий Ворон продолжил:
— Взгляните на этих людей. Совсем недавно они желали мне зла и подстрекали вас к нападениям на моих подданных. А сегодня сами оказались в их числе. Вам интересно узнать, почему так вышло? Потому что они забыли о главном правиле нашего города: проклят может быть каждый. Никто не защищен от подобной судьбы, даже если считает себя светлейшим борцом за справедливость, — Великий Ворон говорил спокойно, будто читал лекцию, а не угрожал людям. Но смысл его слов был предельно ясен. — И я обращаюсь к вам, «Враги Воронов». Уверены ли вы, что завтра не окажетесь на их месте?