Шарлотта растаяла и пригласила Рики на свадьбу, но он не пришел. Конечно же, она надела его подарок. А наутро, после брачной ночи, с удивлением увидела, что брошь почернела.
Потом начали чернеть ее волосы.
Родители были в ужасе. Шарлотта все время плакала и пыталась закрасить черноту, но ничего не выходило. Ганс молча убегал на службу. Однажды днем ее зашел навестить Рики. Посмотрел на черные волосы, на бледное, заплаканное лицо и сыто, гадко заулыбался:
— Что, принцесса, превратилась в чудовище? Скоро сожрешь муженька?
— Как ты можешь над этим шутить? Господи, за что мне все это?
— Как за что? Я же написал, что брошь будет светлой, как твоя душа. Вот она какая на самом деле. Дурная ты девица. Злая и неблагодарная.
Шарлотта заплакала. Но внезапно остановилась.
— А откуда тебе знать, что она почернела? И почему ты не удивлен, что я — Воронесса?
— Брошка-то проклятая. Видал я такие в городе. Кто их носит, всегда Вороном становится.
— Но как же ты мог мне ее послать?! Неужели из мести? А как же совесть, честь, доброта, которым ты меня учил?
— Ты ко мне доброй не была, обманщица, — отрезал Рики, — никогда не понимала, каково мне жить таким! Как в зеркало смотреть и ненавидеть то, что видишь! Ничего, теперь поймешь. От такого чудища, как ты, и родители сбегут, и муж. Один я останусь. Я тебя простил, Шарлотта. Спрячу, кормить буду. И ты меня полюбишь, потому что больше тебе любить будет некого.
Шарлотта стиснула кулаки. Ее затопила волна гнева.
— Это ты — лжец! Я тебе сразу сказала, что не смогу полюбить! Пусть лучше меня Принц и Рыцари убьют, чем с тобой жить! Убирайся отсюда, ничтожный уродец!
Рики перекосило.
— Ничего, поглядим, как ты позже запоешь! За каждое слово мне ответишь!
Он ушел, а Шарлотта впервые испытала испепеляющее чувство ненависти. И как она не разглядела его злобу раньше? Почему повелась на сладкие речи? Всю жизнь ей разрушил, злодей!
Тем же вечером Ганс предложил ей уехать из города. Но городские ворота не выпустили ее, даже когда он нес ее на руках. Попытались перебраться через стену, тоже не вышло.
— Справимся, выстоим, — твердил Ганс, — не отдам я тебя Воронам! Защищу мою златовласку. Придумаю, что-нибудь. Не плачь, все будет хорошо, сокровище мое.
Справившись с потрясением, он взялся действовать. Бросать и не думал, как и мама с папой. Кормили Шарлотту по очереди, но что делать с ее сидением дома? Это же первейший признак проклятия, скоро Принц и Рыцари нагрянут. Как уберечься от смерти?
Однажды радостный Ганс притащил ей светлый парик.
— Надевай и ходи в нем!
Парик был ужасен. Волосы — пакля, цвет бледный, разве что длина совпадала. Шарлотта с отвращением спрятала под него свои чудесные, мягкие волосы.
Уродство.
В дверь постучали и Ганс пошел открывать. Шарлотта прислушалась.
Голоса. Мужские, резкие. Несколько.
— Нам нужна госпожа Шарлотта Нойманн. Пусть выйдет сюда.
— Вы не имеете права вот так врываться в наш дом! Я — стражник!
— Стража подчиняется Прекрасному Принцу. Приказ наместника. Альберт, Йохан, держите его. Я поищу ее.
Раздался шум борьбы. Шарлотта бросилась туда.
— Стойте! Я — та, кого вы ищете! Не трогайте Ганса, пожалуйста!
Рыцари обернулись к ней. Разглядывали ее около минуты.
— Мы обыщем дом. Йохан останься. Альберт, за мной.
Шарлотта и Ганс взялись за руки и нервно слушали, как хлопают двери, отодвигаются шкафы и кровать. Наконец, обыск был завершен.
— Приносим свои извинения, — спокойно сказал старший из Рыцарей, Рутгер Янг. Шарлотта несколько раз видела его в городе. — Произошла ошибка. Нам сказали, что хозяйка дома была сожрана Воронессой.
— Кто сказал?
— Ваш друг, Фредерик Андерсен. Он волновался, что вы давно не выходите из дома и не зовете гостей.
— У меня медовый месяц, — прошипела Шарлотта, — я хочу быть только с мужем.
— Понятно. Хорошего вам вечера.
Рыцари ушли. Ганс обнял ее и поцеловал.
— Вот и все. Мы выстояли, солнышко мое! Больше они к нам не придут.
Парик продержался неделю, а после — моментально почернел. Ганс, мама и папа постоянно покупали ей новые. Шарлотта маскировала их шляпками, платками, крупными украшениями, но знакомые все равно заметили, как «подурнели ее волосы». Свои родные Шарлотта отстригла под корень, чтобы удобнее было носить парики. Она плакала, глядя, как они падают на пол, но выбора у нее не было: не вовремя выскользнувшая прядь могла погубить ее. Ганс все равно любил ее и баловал подарками, пытаясь развеселить. Ей пришлось выходить из дома, чтобы больше не вызывать подозрений, но Шарлотта казалась себе уродиной и не поднимала глаз от земли. Была и другая причина не смотреть по сторонам: теперь Шарлотта видела огромный, черный замок, появившийся в городе. Каждый раз, как она смотрела на него, кто-то словно подталкивал ее в спину: иди. Там твое место. Вороны ждут тебя. Родители и Ганс замка не видели.