Он схватился за голову и рухнул в кресло.
— Там ведь нет эротических сцен, правда? — безнадежно спросил он.
— Есть, — глаза Шарлотты шаловливо блеснули, — хотите, я прочитаю вам пару глав вслух?
Рейвен равнодушно пожал плечами. Льюис покачал головой.
— Я не поклонник любовных романов. А почему у главного героя твое имя, Сольвейн?
— Потому что Джейн — моя бывшая девушка! — застонал тот. — Но мы же расстались по-хорошему, я был честен и все сделал, чтобы она на меня не обижалась! За что?
— По-моему она тобой восхищается и нежно любит, — заметила Шарлотта, — ты описан в книге таким идеальным, что кажешься выдуманным. Но я все-таки прочту одну главу вслух, повелитель. Просто чтобы вы знали, что именно сделало нас такими привлекательными в глазах городской молодежи.
— Ладно, читай.
Сольвейн закрыл лицо руками.
Фантазии Джейн Норридж вызвали у Льюиса чувство неловкости, зато Рейвен хохотал как безумный на описаниях великолепного владения Сольвейном клинком и магией. Когда же книжный Сольвейн пронзил сердце злого Прекрасного Принца, спасая свою возлюбленную Мэри от его похотливых посягательств, Рейвен завыл и замолотил кулаками по подлокотникам кресла.
— Она что, приезжая? — едва выдохнул он сквозь хохот. — Не знает, что Прекрасного Принца может убить только Великий Ворон и всего одним способом? Что за бред?
— Джейн — дочь известного поэта и переехала в наш город пару лет назад, уже после того, как Льюис запретил нападать на людей, — мрачно ответил Сольвейн, — для нее Вороны — ожившая сказка. Я давал ей погладить свои крылья, когти и, конечно же, убеждал, что Вороны неопасны для горожан. Но я не думал, что у меня получится настолько хорошо.
— У тебя все получается хорошо, — хихикнула Шарлотта, — судя по постельным сценам, ты — первый любовник нашего города. Скажи, то, что тут написано, правда?
Сольвейн пробежал глазами по тексту и густо покраснел.
— Нет! То есть, да, кое-что правда, но в основном, она все преувеличила!
Шарлотта заулыбалась.
— Сольвейн, милый, а что ты делаешь сегодня вечером?
— Лечу ругаться с Джейн, — буркнул тот, — как она могла меня так подставить? Говорила, что я — ее вдохновитель, лучший мужчина в жизни, что я достоин остаться в истории как главный герой… подожди-ка.
Его лицо озарилось внезапной догадкой.
— Она обещала увековечить мое имя, чтобы все узнали о моем великолепии!
— И ты ей это разрешил? — уточнил Льюис.
— Да! Но я думал, что она просто так признается мне в любви! Я тоже обещал носить ее на руках до конца времен, но не буквально же!
— Меньше надо было языком трепать, — ухмыльнулся Рейвен.
Шарлотта покосилась на книгу и мечтательно вздохнула.
— А почему вы расстались? Судя по книге, она очень хорошо к тебе относится.
— Да как-то так получилось, — Сольвейн смутился, — вначале я был занят, помогая Льюису, потом Джейн постоянно писала книгу и устраивала литературные встречи. Мы редко виделись. Однажды я встретил в парке Марту, и меня как громом поразило! С того мига мое сердце принадлежало ей. Пришлось признаться Джейн и расстаться с ней. Она расстроилась, конечно, но потом махнула рукой и сказала: «Мужчины преходящи, искусство — вечно. Давай останемся друзьями». Мы и остались.
Он тяжело вздохнул.
— Думаете, я сам во всем виноват?
— Нет, — утешил его Льюис, — ты не мог такого предположить. Но если эта книга действительно обелила репутацию Воронов, то она очень полезна, несмотря на свое сомнительное содержание. Не переживай, рано или поздно о ней забудут.
— А я слышала, что выйдет вторая часть, — заметила Шарлотта, — женщины в убежище только об этом и говорят.
Сольвейн побледнел.
— Главное, чтобы это не дошло до мамы. Остальное я переживу.
За три года Льюис озаботился не только благополучием потенциальных Воронов, но и одного конкретного, чье стремление к неприятностям его сильно беспокоило. Рейвен, к его облегчению, держал слово и больше не приближался к Нилу Янгу. Это явно требовало от него серьезных усилий, и Льюис старался помочь, взяв в союзницы Шарлотту. Вместе они чутко приглядывали за Рейвеном, занимали делами и развлекали. По мнению Льюиса, счастливый человек, живущий полной жизнью, мстить никому не станет. Но вдобавок к этому он все-таки взялся поработать над моральным обликом верного соратника и подобрал тому несколько подходящих книг, попросив прочитать для дальнейшего обсуждения. Рейвен отнесся к идее без восторга и за месяц не осилил и нескольких страниц.