В конце из одного переулочков наконец-то остановились:
- Выходи из машины! - приказала девчонка. Алексей подчинился. Приехали, наверное. Она закрыла машину кнопочкой, отчего та опять пискнула, и щелкнула рычажками. После чего девушка зашвырнула ключи за бетонный забор и крикнула:
- Бежим!
И помчалась вдоль этого забора. Волкову ничего не оставалось делать, как бежать за ней. Бежали долго - по переулкам-закоулкам, пока девчонка не остановилась:
- Не могу больше, в животе колет, - тяжело дыша, прохрипела девушка, согнувшись в поясе. - Тебя как зовут хоть?
- Алексей, - удивленно разглядывал лейтенант обрывки разноцветных волос на голове девушки. Осторожно коснувшись их, он участливо спросил: - Это тебя так этот..., как его?.. Ваха?
- Че? - чуть повернув голову, снизу вверх, посмотрела она.- Не, он жадный и тупой. Я сама. У него ума не хватит на стилиста деньги потратить.
Алексей опять ничего не понял, но, на всякий случай, кивнул.
- Ну что встал, пойдем? - отдышавшись, разогнулась она.
- Куда пойдем? - в ответ спросил он.
- Ты к себе, я к себе. Чего уставился? Мне шмотье собирать надо, чечены Ваху не простят. Валить надо из Москвы.
И опять выматерилась:
- Ты герой блядский, откуда взялся на мою голову?
И Алексей ответил честно:
- Из сорок первого.
- Это че за район такой? Бутово, что ли? Ну, отвечай, что молчишь?
- Из сорок первого года я.
Она помолчала, внимательно разглядывая лицо Алексея, и грустно сказала:
- Везет же мне на психов... Ты хоть красивый. Не то, что некоторые. На метро, что ли, опоздал? Так через час откроется. И поцокала каблуками в сторону дома, огромной стеной закрывшего небосклон, за которым разгоралась заря.
Лейтенант молчал, глядя ей вслед.
Она остановилась. Оглянулась.
- Ладно, Лешик, идем. Уговорил, - и засмеялась. Правда, смех ее был нервный.
Лейтенант гулко затопал сапогами.
Подъезд она открыла, приложив ключ к странному, похожему на те светофоры, замку. Тот противно запиликал, дверь открылась.
- Иди первый, я чего-то боюсь. В подъезде не шуми. И в квартире - тоже. Девки еще спят. Хотя вряд ли, сегодня же суббота. Работают вовсю.
- На хлебопекарном? - шепотом спросил лейтенант.
Девчонка негромко засмеялась:
- Ага. На хлебопекарном. Булки раздвигают.
- Зачем булки раздвигать?
- Смешной ты Лешик какой-то.
В квартиру зашли осторожно. Пахло вкусно - сладкими женскими запахами, волнующими кровь.
- Девок нет. Это хорошо... Снимай свои чоботы. Слушай, а что ты так одет странно? И портянки намотал... Со съемок, что ли?
Парень приложил голову к пилотке:
- Лейтенант РККА Волков. Алексей.
Девчонка опять засмеялась:
- Тогда я Изольда!
Потом вдруг замолчала, внимательно глядя в серо-зеленые глаза Волкова.
- Для всех Изольда. Для тебя - Таня. А фамилию я уже и не помню. Давай, Лешик, по кофейку, а потом я шмотки собирать буду.
Хозяйка метнулась к висячим шкафчикам, а Лешка внезапно, сам для себя внезапно, вдруг стал разглядывать ее со спины. Тугие синие штаны обтягивали ее, кхм... ягодицы так, что он невероятным усилием воли заставил себя отвести взгляд.
- Эээ... Я покурить, где можно?
- Да прямо здесь кури!
- Не, я на воздухе...
- Ну, тогда на балкон сходи. Тебе сахара сколько?
- Один кубик, я сладкое не люблю...
- У меня песок.
- Тогда три ложки.
- Хм... Сладкое он не любит...
Да, чудесатый мир. Прямо как у Кэролла - Волков был парень начитанный, время тратить зря не любил. Постоянно сидел в бибилиотеке. Стоя на балконе ему вдруг показалось, что вот он выпьет кофею из будущего и превратится в лилипута... Вон, сколько у них интересного, чудесного... Таня вот в этом... "Гелене"... нажала на кнопочку, окна вниз и поехали. Лешка аж вздрогнул от неожиданности. Потом она высунулась в окно и начала орать на Москву, подпевая очередной песенке нашего радио:
- Нас не догонят! Йе-хей!
Он вернулся на кухню.
- Пей, - она поставила перед Алексеем чашку. Пахло из нее вкусно. А вот вкус... Горелым отдавало. Ну, ничего. Пить можно...
- Что кривишься? Нормальный растворимый "Нескафе".
- Растворимый? Это как? Я больше к заварному привык...
- Ух ты, какой мажор! Да знаю я, что говно... Другого не держим! Денег нет! - вдруг обиделась она.
- Таня, вы не обижайтесь. Я и цикорий пил, и жареные корни одуванчиков...
- А одуванчики зачем?