"Бауманская! Следующая станция "Курская" - сказал противный до патоки сладкий голос диктора. Так... А после Курской у нас что? Оппа! "Площадь революции"! Так что, у них тут революция все-таки была? Наверное, только буржуазная, как французская или наша, февральская. А дальше... "Библиотека имени Ленина"!!! Ленина??? Да что же это такое-то? Откуда она тут взялась? Как в этом мире может быть Ленин? Ерунда вообще. Сочетание несочетаемого. Прямо по диалектическому марксизму - отрицание отрицания. Может быть, здесь количество нэпманов перешло в качество? Так их же под корень извели в тридцатых... Эх, сейчас бы учебник по истории этого перпендикулярного мира...
На станции "Площадь Революции" лейтенант решил выйти. Надо прояснить вопрос в самом сердце Союза - на Красной площади. Если там есть Мавзолей...
Что тогда будет, лейтенант додумать не успел. Поезд остановился, и Волкова просто вынесло из вагона людской толпой.
Люди сновали туда-сюда плотными потоками. Алешу постоянно толкали в спину. Загрохотал отходящий поезд метрополитена. Голос из невидимых динамиков мрачно вещал об угрозе террористических актов. Видимо, проблема троцкизма и савинковщины здесь так и не была побеждена. Следуя указателям, Волков пошел к выходу в город, машинально шагая в ногу впереди идущему и чувствуя себя персонажем из "Божественной комедии" Данте. Именно так он и описывал преддверие ада. Только Харона не хватает.
На эскалаторе опять пришлось краснеть. Прямо перед ним стояла очередная девушка. Эта была почему-то в одних колготках. Причем, колготки были ярко-красного цвета и обтягивали ноги и... и то, что чуть выше ног так, что видна была даже морщина, на которой сидят. Тоже проститутка, что ли? Но даже Таня одевалась скромнее. И вот куда тут глаза деть? Руки непроизвольно тянулись к двум манящим полушариям. Лейтенант даже сунул руки в карманы, нарушая всевозможные уставы. А что делать? Ходить как-то надо! Фраза "держать себя в руках" приобрела совершенно новый смысл. На выходе из станции Волков ускорил шаг, чтобы обогнать девушку и не видеть ее прелестей, но, обогнав, не удержался и оглянулся. Лучше бы не оглядывался. Тогда бы не споткнулся, завороженный видом женских прелестей, обтянутых так, что видно было все мягкости и выпуклости вместе с впуклостями.
- Э, дебил! Смотри, куда прешь! - рявкнул на жертву женской красоты - парень с черными волосами, похожими на гребень стегоцефала. Таких динозавров Волков любил раньше на картинках разглядывать, в учебнике палеонтологии. Для самообразования читал, да.
Лейтенант хотел было извиниться, но стегоцефала с человеческим лицом куда-то смыло людской волной.
А на площади Революции...
Вот это да!
И откуда в Москве столько народа? Экскурсанты, что ли? Наверное. Вот эти, похожие на японцев или китайцев, беспрерывно щелкают друг друга своими "ФЭДами" и "Лейками". Уж что-что, а фотоаппараты Волков сразу разглядел. Еще в бытность воспитанником Антона Семеновича лейтенанту довелось поработать на заводе "ФЭД", где он учился шлифовать линзы для объективов. Там и заинтересовался оптикой, а потом и математикой, что, в итоге, и привело его в Одесское пехотное училище. Очень захотелось стать снайпером. А так бы сгнил в какой-нибудь подворотне, если бы не Советская власть.
Не удержавшись, Волков шагнул к группке азиатов и, через плечо, заглянул на аппарат одного из них, благо рост позволял. Да... Вот это техника. Изображение сразу выводилось на экранчик с тыловой стороны умной машинки. Интересно, как она устроена? Нет, механизм проекции понятен. Но как пленка не засвечивается, если через объектив на видеоискатель выводится такая картинка? Эх, как тут интересно, все-таки! Вот бы разобраться со всем этим!
Японо-китайцы вдруг заметили Волкова. Они заверещали тонкими голосами на своем языке, затыкали в него пальцами и мгновенно окружили его плотной толпой. Те, у кого были фотоаппараты, тут же начали щелкать затворами со всех сторон. "И как у них пленка не кончается?" - думал ошалевший лейтенант, смущенно улыбаясь на вспышки. Азиаты же, беспрестанно хихикая, то и дело хватали его за руки.
И так же внезапно куда-то помчались веселой стайкой.
Алексей сделал было шаг им вслед, но за спиной его вдруг раздался голос с характерным грузинским акцентом:
- Здравия желаю, товарищ лейтенант! Что ви здесь делаете?
Волков обернулся и... замер по стойке смирно.
Перед ним стоял, зажав курительную трубку в руке, товарищ Сталин.
Слов не было. Было оцепенение. Ведь перед Волковым стоял САМ товарищ Сталин. Сбылась мечта Островки! Нет, конечно, он его видел там, в кинематографических документальных лентах. Но то кино. А тут... Рукой дотронься, и вот он. Вот его знаменитые усы, лукавый прищур, трубка... Погасшая трубка, зажатая в левой руке.