- Когда война началась? - вдруг спросил лейтенанта Сергей.
- Какая именно? - не понял лейтенант.
- Парень, кончай придуриваться. Великая Отечественная.
- Хм... У нас ее Первой Империалистической называют. Для царской России - первого августа началась. А мировая бойня - двадцать восьмого июля. Через месяц после убийства эрцгерцога Фердинанда.
- Ты либо заигрался, либо дурак, либо, правда, попаданец из прошлого, - покачал головой Толич.
- Я - правда, этот... Попаданец из прошлого, - улыбнулся Волков.
- Да ну тебя, - отмахнулся Сергей.
- Или так, - согласился Волков и спокойно закурил.
А парни занервничали.
- Хорошо, допустим, ты совершил путешествие во времени и оказался у нас. И как тебе? - подал голос Андрей.
- Да как-то... Вот вы говорите, что война была, да? Да еще великая и отечественная? И вот мы ее выиграли. Да? Я был на могиле неизвестного солдата. Видел там... А почему у вас белогвардейские флаги везде? Наркоманов я уже видел, проституток...
Волков кашлянул, вдруг вспомнив Таню.
- Почему у вас все как-то... - Волков старался, но никак не мог сформулировать мысли.
- Это, Леша, долгая история. Посмотри на меня, - сказал вдруг Андрей. Вот просто - смотри и молчи. Двадцать второе июня. Брест. Киев. Бабий Яр. Ржев. Блокада Ленинграда. Маресьев. Зоя Косьмодемьянская. Сталинград. Дом Павлова. Харьков. Оборона Кавказа. Севастополь, Хатынь...
Он говорил, говорил, говорил. Он перечислял имена и названия и глядел на лицо Волкова, а в глазах Андрея плескалась затаившаяся боль. Закончив перечисления грузинской фамилией Кантария, он вдруг закончил.
Столик в центре Арбата вдруг накрыло куполом тишины.
Вместо ответа Волков пожал плечами и сказал:
- Я, ребят, пойду, наверное, - он с шумом отодвинул стул.
- В сорок первый?
- Не знаю, - улыбнулся лейтенант.
Никто ничего не успел сказать, как вдруг к столику подскочила девушка в красно-черном платьице с кипой листовок в руках:
- Музей эротики на Арбате! "Точка Джи!" Если вы не знаете, как ее найти, то мы вам покажем!
Листовки были глянцевые и совершенно не годились в качестве туалетной бумаги.
- А ну, брысь отсюда! - рявкнул Сергей. Голос его был столь грозен, что девочку буквально снесло от столика. - Совсем шлюхи охренели...
- Не обращай внимания, лейтенант, - продолжил он, повернувшись к Волкову. - У нас их тут...Да сядь ты. Ладно, поиграем по твоим правилам. Значит ты из сорок первого?
Волков поправил пилотку:
- Да.
- И войне ничего не знаешь?
- Нет. По крайней мере, тринадцатого июня сорок первого она еще не началась. А сегодня какое?
- Четырнадцатое. Четырнадцатое июня две тысячи пятнадцатого года.
- Значит, через два с половиной года столетие Великого Октября?
- Да.
- Ну, слава Богу, хоть революция у вас была... Ну вот, вчера нам ТАСС сообщило, что войны не будет.
Мужики опять переглянулись.
- Скажи, мне товарищ лейтенант, по-честному. Вот как у вас там, в тринадцатом июня сорок первого? О войне догадываетесь?
- Догадываемся, что скоро будет. Но точно не в этом году. Немцам надо Британию добить, куда им на два-то фронта... А так... Так нормально. Девушки есть, пиво тоже. А вообще, строим коммунизм. Уж как получается. Мы ж не идеальные, пока! Ошибки, конечно, есть, не без того. Вот, например, троцкистов мы, практически повывели...
- Я не про это, Леш. Вот такие, как эти, у вас есть?
Волков посмотрел вслед аппетитной раздавальщице глянцевых бумажек. Нда... Блестящая юбочка черного цвета была больше похожа на широкий ремень - пухленькие булочки выглядывали из-под нее, и на нежном, легком пушке едва блестел оранжевый свет вечерних фонарей. А на спине - девчоночка уже удалялась по Арбату прочь от сердитых, недобрых мужиков - на спине ее крестом накрест пересекались тоненькие лямочки красного цвета, чудом поддерживавшие... Блин, а как это называется? Больше похоже на кирасу времен не то Наполеона, не то Александра свет Македонского. Такая стальная пластина на груди, а на спине завязочки. Вот у девочки такая же была штуковина.
Андрей проследил взгляд лейтенанта:
- Эта штуковина "топик" называется. От английского - "tор" - верхний. То бишь, только верх прикрывает.
- Да че она, эта топина, там прикрывает? - махнул рукой Толич.
- Нет, таких у нас нет. С другой стороны...
- Она, лейтенант, со всех сторон блядь. Только не по своей воле. Жрать ей охота, понимаешь? Вот и надела на себя это... Проституточное одеяние на нее надели. Понимаешь? - Серегу аж затрясло от ненависти непонятно к кому, и он вдарил кулаком по столу.