Восьмое марта очень ждет
всегда весь слабый пол.
День праздности
один раз в год:
пестрит накрытый стол,
острит серьезный сильный пол,
дополнив натюрморт.
Блестит в любой квартире пол,
мужской ногой натерт.
И торт весенний принесен
сегодня не тобой…
Недолгий отдых,
краткий сон,
а завтра —
снова в бой.
Внимания мужского сень
растает на заре…
Мой праздный день —
прекрасный день —
один в календаре.
Как мало их в моей судьбе!
Жди от весны к весне…
Я завтра вновь —
«эмансипе»,
вся в джинсовой броне.
Я не хочу мутить воды,
здесь и дитя поймет:
доспехов рыцарских пуды
не по плечу весь год.
Неравенство восстанови,
ученый, формул брат,
чтобы удельный вес любви
стал легче во сто крат.
Сверши магический обряд,
продли мой праздный день:
в невидимость духовных лат
всех рыцарей одень!
Мужчина! Мой меньшой собрат,
пойми, мы не язвим,
но ты сильнее во сто крат,
когда ты уязвим.
Древние женщины,
одетые в шкуры
(по-современному если — в меха),
древние женщины!
Дуры вы, дуры:
не сохранили матриархат.
Не покомандуешь, как бывало,
на поводу у мужчин иди…
Их, по статистике,
слишком мало,
нас, по статистике,
пруд пруди.
А сколько гонору,
сколько крику!
Мол, не шути:
нас — один к десяти.
Может быть, скоро
в «Красную книгу»
они пожелают себя занести?
Нет, бабоньки,
все же права Лисистрата:
нам нет цены,
а для них нет вины.
Они-то с работы идут, как с плаката,
а мы-то идем, как…
с Троянской войны.
То я не нравлюсь ему в халате,
то приготовь для него халат…
То: «Мы давно не бывали во МХАТе»,
то (эти ссоры при патриархате!),
мол, перестань мне устраивать МХАТ!
Ладно бы в слове полслова сменили:
«матри» на «патри» —
не в том соль земли.
Ладно бы кудри до плеч удлинили,
а то ведь, простите,
на убыль пошли!
Не раз и не два беспокоились
в прессе,
и, видно, для этого много причин.
Давайте же клятву дадим,
коль остаться хотим
при своем интересе:
беречь наших меньших братьев —
мужчин!
АДАМОВО РЕБРО
(Женская серенада)
Видно, устроен так белый свет,
это у нас в крови:
ищет мужчина в битвах побед,
женщина ждет любви.
Помним, создатель,
просьбу твою:
«Яблок не рвать в раю!»
Все-таки Ева с древа сорвет
сладкий запретный плод.
«Муж и жена —
одна сатана»,—
истина так гласит.
Как ни была бы Ева грешна,
Еву Адам простит.
Ищет мужчина Еву свою:
с ней он всегда в раю.
Женщина,
только повод ей дай,
сделает адом рай.
Спорят друг с другом
зло и добро
во все века.
Выйдет мужчине его ребро
боком наверняка!
Нет пола слабого в помине.
Идем сквозь моду напролом.
Несладко стало жить мужчине…
Мы пережили: макси, мини,
теперь вот в брюках поживем.
Лет десять, как мужья угрюмы,
неравенству пришел конец,
поскольку брючные костюмы
нас побратали, наконец.
Кто их придумал —
молодец!
Хотя, как прежде,
трат немало.
Дороговато в «мужиках»…
Пусть вдвое больше матерьяла —
мы сэкономим на чулках.
Смеясь чему-то беспричинно,
своей жене помочь готов,
дает инструкцию мужчина
эксплуатации штанов.
Лет десять, как мрачны супруги,
грядет ненастье для семьи:
жена, как прежде, гладит брюки,
но не мужские,
а свои.
Гнев копят медленно супруги
для окостюмленной жены.
А жены?
Жены — руки в брюки:
«Эмансипация. Равны!!»
Что ж, их позиция надежна.
Но сильный пол придумал месть
и в транспорте любом нарочно
теперь не уступает мест.
А сердцеед —
тот процветает:
он раньше слышал от жены,
что юбок он не пропускает,
а так не скажешь про штаны!
Пусть выпускают ГУМы, ЦУМы,
идя за модой по пятам,
сплошные брючные костюмы —
спецовку современных дам.
Но надо одного бояться:
чтоб юбкам зря не пропадать,
мужья,
по опыту шотландцев,
начнут их скоро…
надевать!