Наконец, он начал замечать странное движение. Сперва Мерри, словно что-то услышав, вскинул голову и начал оглядываться. Следом за ним оживились Кили и Фили, вот уже Бофур тычет в спину Ори, передавая по цепочке весть. И только Торин сохранил непроницаемое выражение лица, одним лишь кивков показав, что сообщение он получил. Эльфы, к счастью, если что и заметили, то ничего не поняли. Пленников подвели к мосту.
- Нет, нет! – разнесся над пропастью вопль, - Только не это!
- Мерри, успокойся! – громко успокаивал его Балин. – Тебе придется сделать это!
- Нет! – продолжал в отчаянии заламывать руки хоббит. - Я боюсь высоты! Нет-нет, не заставляйте меня!
Приблизившийся эльф в растерянности замер, и Мерри бросился к нему, увлекая за цепь стоявших рядом гномов. Все повалились на землю.
- Прошу вас! – тараща глаза, голосил хоббит, пытаясь дотянуться до стражника. – Смилуйтесь!
Эльфу пришлось выбросить вперед руки, чтобы огородиться от обезумевшего от страха хоббита, и тем самым висящие на поясе ключи остались без присмотра – всего на мгновение.
- Глупый хоббит! – взревел с другой стороны шеренги Двалин. – Ты у меня уже в печенках сидишь! Пустите, я ему по голове настучу!
Здоровяк сделал шаг навстречу Мерри, сметая стоявших на пути эльфов и отвлекая на себя внимание.
С визгом и грохотом началась свара, в которую неожиданно оказались вовлечены и эльфы. Не понятно было, кто кого бьет, поэтому оставалось только пинаться и кусаться в ответ. Только Торин стоял в стороне, словно все эти потасовки были ниже его достоинства. Эльфы даже перестали обращать на него внимания, так он был неподвижен, и когда один из них пробегал мимо, утратив осторожность, гном ловко подставил ему подножку. Эльф кубарем полетел на землю, а по лицу будущего короля расплылась довольная ухмылка.
- Все, уходим! – шепнул Бильбо, на четвереньках выбираясь из этой кучи-малы. Поднялась пыль, через которую ничего было не разобрать – вдобавок к этому главный повар Бофур щедро сыпанул каких-то приправ из своих запасов. Эльфы, чей нюх был более чутким, чем у гномов, зашлись жестоким чихом. Воспользовавшись моментом, гномы, похватав свои вещи, скрылись в кустах, оставив эльфов дубасить друг дружку.
***
- Я почему-то думал, что Лихолесье намного больше. А вот мы уже и ушли из леса, - Мерри оглянулся себе за спину, где угрожающе шелестели деревья. Эльфы не стали их преследовать – либо не хотели покидать родные леса, либо не осмелились кому-либо рассказывать о своем позоре. Еще бы, орава гномов сбежала прямо у них из-под носа!
- Кто знает, сколько дней мы на самом деле там возились, - возразил Кили. – Я половины событий вообще не помню.
- Да, я тоже, - поддакнул Пин, тут же, как назло, вспоминая таинственный голос. В Лихолесье больше – ни ногой, пообещал он себе.
В воздухе парили белые хлопья.
- Что это, снег? – спросил Мерри, задирая голову вверх.
- Похоже на снег, - подтвердил Бильбо. – Но разве сейчас уже зима?
- У этого снега странный запах, - Мерри высунул язык, пытаясь поймать хоть одну снежинку.
- Это не снег, - ответил Балин, кивком указывая вперед, где растекалось огромное озеро. - Вон там – руины Дэйла. Ветер до сих пор продолжает разносить по окрестностям пепел.
- Пепел? – поперхнулся Мерри, – Фу! Тьфу, гадость!
Пока он отплевывался, гномы устроили внеплановое собрание. Впрочем, тут даже Пину не нужно было пояснять, куда им надо двигаться дальше. Во-первых, подальше от Лихолесья, а во-вторых, Одинокую Гору, поднимавшуюся над горизонтом, заметил бы и слепой тролль.
- Ну вот, почти пришли, - помолчав, сказал Пин.
- Угу, - без энтузиазма прогудел Мерри, поправляя лямки заплечного мешка, - Хотелось бы верить, что остаток пути мы проделаем без приключений. Но что-то мне подсказывает, что мы не настолько удачливы…
========== 21. Племянники и пряники ==========
Эсгарот встретил их недружелюбно – серым небом и наглухо запертыми дверьми.
- Вот те на! – возмущался Мерри. – И это после всего, через что мы прошли!
Но жителей, пожалуй, можно было понять – город переживал не лучшие времена. Пахло тиной и сыростью, по углам валялись обглоданные рыбьи кости, а один раз и стены одного дома Бифур извлек…
- Орочья стрела, - осмотрев находку, сплюнул Двалин. – Кажется, совсем недавно город пережил набег.
- Ладно, делать-то нечего, - ответил Балин. – Нам нужно заручиться поддержкой бургомистра, чтобы получить хотя бы несколько пони.
Но, осматривая мрачный Эсгарот, окутанный синеватой дымкой, Пиппину с трудом верилось, что кто-то пожелает им оказать ту самую «поддержку».
Дом бургомистра стоял на площади, как и положено – правителю следовало выделяться среди обычных граждан. Только вот здание, некогда сверкавшее стрельчатыми окнами и белыми колоннами, имело жалкий и унылый вид, словно покрытое копотью.
Вопреки ожиданиям, стражи, охранявшей доступ к бургомистру, тоже не было видно. Балин, взяв на себя обязанность первым провозгласить возвращение Подгорного Короля, несколько раз постучал в двери, прежде чем Бильбо сказал:
- Да ладно, и так понятно уже, что нам никто не ответит, - и толкнул дверь, которая легко отворилась.
Осторожно ступая, гномы и хоббиты вошли в холл. Кругом было темно, только из приоткрытой двери тянулся луч света и доносились голоса.
- Эта сырость, эти кислые рожи, которые смотрят на меня так, словно я их главный враг! Налей-ка мне еще бренди… Кто вы, и как вы вошли?! – наконец-таки заметил их бургомистр. Человека с растрепанными волосами, в мятой одежде и с заспанным лицом трудно было принять за местного правителя. И все же – это был он. Балин сделал шаг вперед.
- Дверь была не заперта, и мы взяли на себя смелость….
- Замечательно, опять всякий сброд, - обрюзгшее лицо бургомистра возмущенно затряслось. Он повернулся к сутулому человеку, подобострастно вертевшемуся рядом. – Вышвырни-ка этих попрошаек отсюда.
Пин опасливо попятился, хотя бургомистров подручный выглядел так, словно его и порыв ветра может сбить с ног. Балин мягко улыбнулся.
- Нет-нет, постойте, это недоразумение. Мне кажется, нам надо кое-что объяснить…
***
Объяснения не заняли много времени. Достаточно было сказать «король вернулся» и «сокровища», как глаза бургомистра забегали, словно на его лице и без того нельзя было прочитать все его мерзкие мыслишки о том, какую выгоду сулит помощь гномам.
И все же, без споров и попыток обдурить друг дружку не обошлось. Пин уже начал судорожно зевать, не скрывая усталость, когда заботливый Балин, прервав разговоры о том, сколько же именно пони им выделит город, сказал:
- Пожалуй, всем остальным не имеет смысла оставаться здесь. Почему бы вам не отправиться спать? – а сам остался с Торином и бургомистром, обсуждая проценты, доли и прочие не интересные хоббитам вещи.
Путешественникам выделили несколько комнат, в которых можно был выспаться. Там едва можно было всем поместиться, в кучу скинув матрасы и одеяла, но и на том спасибо.
- А ну стой, подлец! – раздался за окнами крик в тот момент, когда Пин критически осматривал «хоромы». Бургомистров прихлебатель, выдавив улыбку, поспешил захлопнуть окно.
- Ха-ха, - пряча глаза, проблеял он. – Это Бард – местный бандит. Уже который день пытаемся его поймать, не обращайте внимания…
Но путники был слишком утомлены, чтобы разбираться в последних событиях города, и быстро уснули, даже не жалуясь на пропахшие сыростью матрасы.
Проснулся Пин словно от толчка. Сперва он подумал, что его сердце так заколотилось просто от жары и духоты. Он подошел к окну и высунул голову наружу. Легче не стало – над городом стоял только невыносимый дух сырой рыбы. Он положил на подоконник локти, устроив сверху голову, и замер, всматриваясь в темноту. Кожей чувствовался ветерок, дующий с озера, и зловещее присутствие Одинокой Горы. Ну не зря же ее назвали Одинокой… Хорошая ли идея была – возвращаться туда, на пепелище?.. Ну конечно, а что еще было делать гномам, ведь другого дома у них не было…