– Думал, у тебя какая-то романтическая встреча. Зря я в это поверил.
Том отметил про себя тонкую полоску зеркального стекла над баром, которая давала отцу прекрасный обзор. Том уселся на барный стул рядом с ним.
– Как ты долетел? – спросил он, протягивая правую руку. – Дай пять, папа.
Рукопожатие было твердым и коротким, не интимным жестом вежливости, а данью мужскому протоколу – чем-то вроде воинского приветствия.
– А как ты, черт возьми, думаешь? Толстая дама, сидящая рядом со мной, весила, наверное, килограмм сто пятьдесят.
– Ну, толстякам тоже нужно летать.
С сомнением хмыкнув, отец отхлебнул большой глоток скотча.
– Как там мама?
– Передает тебе привет.
– Чем она занимается?
– Ходит в читательский кружок.
– И что они там сейчас читают?
– Забыл спросить. – Том махнул рукой бармену. – Если тебе попадется что-нибудь интересное, вам будет о чем поговорить.
Отец поставил на стол свой стакан, посмотрев ему прямо в лицо, и Том сразу увидел, как тот постарел. Некогда густые, иссиня-черные волосы почти полностью исчезли, а немногие сохранившиеся пучки были редкими и совершенно седыми. Кожа на щеках отца обвисла, и у него появилась новая нервная привычка щипать и оттягивать эти складки. Это было кислое лицо несчастного старика, недовольного своей жизнью и страшащегося смерти.
– Пытаешься острить?
Подошел бармен, и Том заказал крафтовое пиво.
– По крайней мере, выпей со мной, – сказал отец.
– Я уже пью с тобой. Я только что заказал пиво. Ради бога, папа!
– Все это пустая затея.
Том заставил себя успокоиться.
– Послушай, я вовсе не хочу ссориться. Я рад тебя видеть. И рад, что ты приехал со мной повидаться. Мне жаль, что я не смог вырваться во Флориду на твой день рождения. Ты прекрасно выглядишь.
– Я приехал не для того, чтобы с тобой повидаться.
– Ну, хорошо. Я рад, что мы случайно встретились в этом баре. Как ты себя чувствуешь? Как тебе живется с кардиостимулятором?
– Тебе позволяют носить такую прическу?
Бармен принес пиво, и Том, улыбнувшись, кивком поблагодарил его и сделал глоток.
– Я же не в морской пехоте, отец.
– Твое счастье, – ответил бывший капитан морской пехоты.
Оба замолчали. Висевший над баром телевизор транслировал матч по смешанным единоборствам, где один из бойцов, заняв доминирующее положение, молотил другого.
– Я скучаю по боксу, – в конце концов тихо произнес отец. – Это дерьмо убило бокс.
– Они хорошо подготовлены. Удары локтями – это приемы тайского бокса.
– Я бы предпочел Джо Фрейзера или Роберто Дурана[5]. – Отец Тома допил скотч и жестом попросил бармена снова наполнить стакан. – Ну, и как тебе это нравится?
– Ты имеешь в виду работу?
– Никогда бы не подумал, что ты будешь заниматься этим.
– Спасибо. Я только приступил, но пока мне нравится.
– Твоя мать говорит, что тебя включили в большую оперативную группу.
– Всего неделю назад. По тому парню, который все взрывает. По Зеленому Человеку.
Отец скривился, словно попробовал что-то отвратительное.
– Его так называют либеральные СМИ.
– Папа, его все так называют.
– Это чтобы сделать его героем.
– Даже Бреннан так его называет.
– Для тебя он мистер Бреннан.
– Нет, для меня он помощник директора, специальный агент, ответственный за оперативно-тактическую группу, воплощение Бога – Бреннан. Он называет этого парня Зеленым Человеком.
– Джим Бреннан молодец. Ты с ним знаком?
– В оперативной группе больше трехсот агентов. Он проводит большие брифинги, а я сижу сзади и стараюсь пукать не слишком громко.
– Стало быть, он не знает, кто ты такой?
– Зачем ты об этом спрашиваешь?
Бармен налил отцу щедрую порцию скотча, и тот, достав из бумажника двадцатку, положил ее на полированную дубовую стойку.
– Я мог бы позвонить.
– Нет, сэр.
– В мире полно людей по фамилии Смит. Он захотел бы узнать…
– Ты уже сделал свою карьеру. Позволь мне сделать свою.
Его отец кивнул и посмотрел на часы.
– Ну что ж, давай. А мне скоро ложиться. Рано утром я уезжаю.
– Мама говорила, что ты хочешь повидаться со старым другом.
– С Биллом Монро, если ты его помнишь. Из Митчелл-Виллидж.
– Конечно, помню. Он организовывал дурацкие рождественские вечеринки, где одевался Санта-Клаусом, а вы с мамой напивались пуншем из бурбона.
– Вечеринка окончена. У него прогрессирующий рак простаты. Я хочу попрощаться.
– Мне жаль это слышать.
– Итак, у тебя есть мотив?
Том взглянул на часы. Ему казалось, что он сдерживает себя уже с полчаса, но на самом деле прошло только пять минут.