- А что случилось?
Я почувствовал, что в этот момент проснулся окончательно. Стала болеть голова. Сосед вручил мне ключи и сказал:
- У меня на объекте трубы лопнули.
***
Прилично после обеда выбрались погулять. Людей в ближайшем ТРЦ тьма-тьмущая. Дети орут, убегают от родителей, мимо тащится игрушечный поезд, за которым волочится веселая песенка.
Бутики с дорогой одеждой, с косметикой, бижутерией, товарами из интернет-магазинов. Огромный баннер крупного магазина техники над эскалатором. Нам туда, вниз, мы пришли в кино.
- Блин, - ворчу я, приобняв Светку за талию, - нужно было на такси ехать, пока дошли, устал, будто мешки ворочал. Не думал, что досюда от нашего дома так далеко...
Ответа не требовалось, но Света все равно ответила. Удивленно свела брови и спросила:
- В смысле? - И как-то так неопределённо улыбнулась. - И пяти минут не прошло. Ты чего, Фридман, совсем неженкой стал?
Я решил не спорить. Нет смысла спорить. Прошли к кинотеатру, купили попкорн, подождали начала сеанса (он страшно долго не начинался), вошли в темный зал, и пока смотрели рекламу, я решил немного поесть. Сунул руку в ведерко, запихал несколько кукурузин в рот и тут же выплюнул.
- Что такое?
- Попкорн протухший у них.
Света, выражения лица которой опять не было видно из-за темноты, сунула руку в ведерко, вынула несколько кусочков жареной кукурузы и отправила в рот.
- Ты чего? Все нормально с ним.
- Ну как нормально. Протухло все на хрен. Не ешь, с животом плохо будет.
- Фридман. С тобой все нормально?
- Да, нормально.
Я почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота.
- Нормально все. Пойду покурить, пока реклама. Ладно? Пойду покурю.
- Антон.
- Все нормально, малыш. Сиди. Я сейчас вернуть.
Вышел из душного зала, оставив Свету одну, и пока шел до эскалатора, сунул руку в карман джинсов, в тот, где лежала пачка сигарет, и вынул только труху.
- Какого...
Труха раньше была пачкой с сигаретами. Я огляделся. Вокруг ничего не изменилось, все те же люди спешат по своим, может быть важным, а может и пустяковым делам. Но сегодня ведь вторник, подумал я, и эта мысль почему-то успокоила.