Пришел в себя спустя лишь несколько часов. Долго осматривался по сторонам блуждающим взглядом, пытаясь понять, где находится. Эта комната отличалась от той, из которой он сбежал...
Попытавшись перевернуться на бок, он заметил, что был привязан тугими ремнями к койке. Раны на его руках были перевязаны, да и окровавленная одежда сменена на чистую. Рядом с койкой стояла капельница, из которой по прозрачным трубочкам в организм пациента поступали лекарственные средства. Он не знал, почему его привязали, и не имел понятия об окружавших его предметах, но чувствовал, что разум его, несмотря на продолжительный сон, требовал отдыха. Смежил веки и опять погрузился в забытье...
По пробуждении Шэн увидел рядом с собой мужчину в халате, но не доктора Чуна. Этот был пожилым и седовласым, с морщинистым лицом и безмятежными черными глазами. Углубившись в чтение, незнакомец не заметил пробуждения больного, да тот и не хотел ставить его в известность. Прикрыв веки, Ян украдкой стал наблюдать за врачом. Для начала необходимо было оценить ситуацию, а для этого требовалось время.
В голове Шэна царил какой-то сумбур. Он не знал, о чем ему следовало думать сперва. Столько мыслей витало в голове, но ни одна догадка не могла объяснить происшедшего с ним. Попытка побега сорвалась, и после того, как его связали, вряд ли ему удалось бы повторить это в ближайшее время. Для того, чтобы обрести свободу, надо было завоевать доверие окружавших его людей. Ян понимал это, но ему почему-то не хотелось говорить с ними.
Пожилой мужчина подошел к койке, приложил пальцы к запястью пациента и прощупал пульс. Затем приоткрыл его веко и карманным фонариком осветил глаз. Юноша встрепенулся от неприятного ощущения, и доктор, выключив фонарь, отошел от него. Поморгав несколько раз и избавившись от неприятного ощущения, Шэн недружелюбно посмотрел на незнакомца.
- Здравствуй, Ян Ли. Я доктор Нома, отныне твоим
лечением буду заниматься я.
Юноша ничего не ответил, и психиатр принял его молчание за неприязнь. В тот день ему не удалось разговорить Шэна, да и в последующие дни тоже. Ян отказался принимать пищу, ни с кем не разговаривал и днями напролет предавался размышлениям и сну, которые, впрочем, не принесли ему ни свободы, ни сил. Чувство тоски по дому и родным мучительно сказывалось на его состоянии, и причиною всему происшедшему с ним была жестокость императора Циня Шихуанди.
На третий день голодовки упрямец сломился и согласился поесть. Руки Яну не развязывали даже во время еды, и медсестра, приносившая пищу, сама накормила его. Горячий куриный бульон и ломоть хлеба не понравились Шэну, но после продолжительного голодания он не стал говорить об их вкусе. Медсестра заулыбалась, довольная тем, что ей наконец-то удалось накормить пациента. Подумав, что у женщины, болтливой по природе, можно выведать многое, Шэн заговорил с ней.
Медсестра, по имени Кумико, была чуть старше той, с которой юноша познакомился по прибытии сюда. На ней были такой же халат и шапочка, но внешность этой была более привлекательной.
- Кто посылает тебя сюда с едой? - был его первый
вопрос.
- Никто, эта моя обязанность.
- И кто же возложил на тебя такие обязанности?
- Я медсестра и порой должна выполнять такие по
ручения.
- Что еще входит в твои обязанности?
- Ухаживать за больными, следить за их самочув
ствием, выполнять поручения врачей и прочее...
- Как ты думаешь, я все еще болен?
- Я этого не знаю. Почему бы тебе не спросить об
этом доктора Нома?
- Ты не ответила на мой вопрос.
- Я не вправе говорить тебе этого, только доктор...
- Он мне не нравится.
- Почему?
- Он говорит больше, чем думает.
Женщина удивленно приподняла бровь.
- По-твоему, он должен больше думать?
- Да, человек, который способен думать, менее
болтлив.
- Я это учту.
- Это правило не распространяется на женщин.
- Это почему же?
- Сколько бы они не думали, они все равно... - Ян
внезапно запнулся, осознав, что своей речью может обидеть собеседницу и лишиться ее доверия, а значит, упустить информатора.
- ...они все равно сболтнут лишнее? - докончила
Кумико изречение пациента.
Шэн покраснел, но подумав, что молчание только подтвердит предположение женщины, добавил:
- Я не это имел в виду.
Медсестра рассмеялась, и ее красивое лицо осветила очаровательная улыбка.
- Знаешь, Ян, я не так уж глупа и понимаю многое.
Но я не держу на тебя зла. За многие годы мне довелось увидеть здесь разных людей, и, признаюсь, более странного, чем ты, я еще не встречала.
- Сколько же лет ты здесь живешь?
- Живу? Я здесь только работаю.
- Работаешь?
- Да, и получаю за это жалование.
- И кто же тебе платит - император?
Кумико опять рассмеялась.
- Ян, в каком же веке ты живешь? Времена импе
раторов уже давно прошли. Народ сейчас сам избирает себе главу государства.
Шэн был потрясен услышанным.
"Мятеж! Наверняка У Гуан спасся из рук солдат и поднял восстание, подумал юноша. - Но как ему удалось совершить переворот в столь кратчайшее время? А может, времени прошло слишком много?"
- Как долго я пребываю здесь?
- Где-то около недели... наверное... Я точно не
знаю.
- Когда же Гуан успел поднять бунт? - спросил
Шэн скорее себя, нежели собеседницу.
- У Гуан? Ты его имел в виду?
- Ты его знаешь? - поразился пациент.
- Конечно! Кто же его не знает? Он ведь наш на
циональный герой. Они вместе с Лю Баном и еще кем-то, точно не помню, подняли восстание и свергли с престола династию Цинь.
"Лю Бан? - задумался Ян, и вспомнил слова У Гуана, прежде чем они расстались, - ...там тебя встретят наши люди - Кай и Лю... Вероятно, он один из повстанцев".
- И что же произошло потом?
Медсестра положила миску на поднос и собралась уйти.
- Постой, Кумико, расскажи мне, что произошло
потом?
- Лучше спроси, чего только не произошло?
шутливо отозвалась та. - Я не историк, Ян, и вряд ли смогу пересказать тебе историю тысячелетий, - она подошла к двери. - Прости, у меня сейчас нет времени на разговоры, когда принесу тебе ужин, тогда и продолжим беседу.
Она ушла, оставив юношу в смятении и тревоге. Он был потрясен, шокирован и просто сражен услышанным. Однако, подумав немного, решил не воспринимать слова Кумико всерьез, так как к слабому полу он не питал большого доверия. Она могла все выдумать про Гуана, бунт и падение династии Цинь, и причину ее лжи Ян видел в его первоначальном отзыве о женщинах. Возможно, вся эта история была нарочно выдумана Кумико в отместку за его неуважительное отношение к слабому полу.
Вскоре после ухода медсестры к больному наведался лечащий врач. Узнав от Кумико об их разговоре, доктор надеялся на такое же откровение и с ним.
Ян не симпатизировал этому человеку, однако болтливость его в сложившейся ситуации могла сыграть ему на руку. Юноша больше не притворялся спящим, не отворачивался от доктора, и даже приложил усилие, чтобы улыбнуться ему. Такое отношение пациента пришлось по душе Номе и сев возле койки, он первым начал разговор:
- Рад видеть тебя в хорошем настроении, Ян. На
верное, ты осознал, что мы не желаем тебе зла, - доктор выдержал паузу. Ну, а если между нами исчезли прежние барьеры, надеюсь, ты будешь откровенен и немного расскажешь о себе?