Помните май 2020 г.? После первых нескольких месяцев жестких ограничений, связанных с COVID-19, весенняя погода принесла с собой волну надежд, смешанных с опасениями. Подходит ли пандемия к концу? Или стоит ждать еще одну волну в ближайшем будущем? Ограничения стали менее жесткими. Предприятия потихоньку возвращались к работе. Как животные после зимней спячки, люди начали выходить из дома, где безвылазно находились последние несколько месяцев. Кое-где дети вернулись в школы. Родители, в том числе и Дженни, чувствовали одновременно облегчение и страх, наблюдая, как их сыновья и дочери отправляются на занятия в защитных масках.
Дженни была счастлива, что ее сын Майк мог вернуться к более или менее нормальной жизни. Конечно, ее волновала ситуация с вирусом, но эмоциональное состояние ребенка волновало еще больше. Последние месяцы стали очень тяжелыми для застенчивого четвероклассника. Лишенный возможности общаться со сверстниками, он стал замкнутым и угрюмым, долгие онлайн-занятия утомляли его и вызывали скуку. Маме тоже приходилось нелегко: ей нужно было контролировать дистанционное обучение сына и одновременно зарабатывать на жизнь как графический дизайнер-фрилансер, обслуживающий малый бизнес. Ее клиенты сами едва держались на плаву и, урезая бюджеты, в первую очередь сокращали затраты на ее услуги. Раньше она гордилась своей профессиональной независимостью, но с начала пандемии гордость сменилась завистью к людям, которые, работая удаленно, получали стабильную зарплату. Чтобы найти новых клиентов, Дженни нужно было время и собственное пространство, но домашний офис приходилось делить с сыном-школьником. И вот, собирая ему обед и отправляя в школу, она впервые за долгое время почувствовала облегчение.
Но через несколько часов Майк вернулся домой в слезах: на перемене он пошел в туалет и потерял маску. Он проскользнул на свое место в классе и попытался спрятать лицо за книгой. Но учитель остановил на нем свой взгляд с вопросом:
– Майк, где твоя маска?
Мальчик пробормотал, что маски у него нет. Учитель спросил учеников, нет ли у кого-то запасной маски, но таковой ни у кого не оказалось. Маски в то время были в дефиците. Сконфуженного Майка попросили покинуть класс. Собирая вещи, он чувствовал, что взгляды всех присутствующих устремлены на него.
Слушая эту историю, Дженни чувствовала боль сына, и внезапно что-то в ней сломалось. Она в ярости позвонила учителю, возмущенная тем, что 10-летнего ребенка публично унизили перед всем классом. Учитель отнесся к ее жалобам довольно прохладно. Дженни обратила его внимание на то, что COVID-19 не представляет серьезной угрозы для детей, – как утверждали некоторые, он даже менее опасен, чем обычный грипп. Но учитель не прислушался к ее доводам, поскольку имел четкие инструкции сверху: нет маски – нет занятий. Вот так просто. Все дети обязаны носить маски, чтобы защитить себя и других. Разгорелся спор. После разговора с учителем Дженни разозлилась еще сильнее. Казалось, будто весь мир сошел с ума. Ничто больше не имело смысла. Ее и без того измотанные нервы были на пределе.
В тот вечер, утешив Майка и уложив его спать, Дженни села за компьютер. У нее накопилось множество вопросов. Что такого особенного в этом вирусе? Почему для детей установлены столь строгие ограничения, когда ясно, что вирус поражает в основном взрослых? Она не знала лично ни одного человека, который умер бы от этой болезни, несмотря на ужасные истории в новостях. Ни в одном репортаже она ничего не слышала о заболевших молодых людях. Что же происходит на самом деле? И кто за всем этим стоит? Объяснения были нужны как воздух.
Позднее тем вечером с одного щелчка мышью Дженни начала свое судьбоносное путешествие в воронку заблуждений, – в результате она сделалась ярой сторонницей теорий заговора, связанных с COVID-19, и лидером движения антипрививочников. Она начала с поиска видеороликов, отрицающих пользу масок, – разумеется, таковых нашлось немало. Она даже нашла научные статьи, в которых утверждалось, что маски против вируса совершенно бесполезны, поскольку он имеет микроскопические размеры. В тех же статьях говорилось, что маски ограничивают доступ жизненно важного кислорода и это особенно вредно для детей, так как их организм активно развивается. Вскоре Дженни была твердо убеждена: «тряпка», которую ее сына заставляют носить в школе, не только не защищает от вируса, но и наносит вред здоровью. Она также обнаружила информацию о том, что маска может стать рассадником бактерий и ухудшить состояние кожи подростков, если носить ее слишком долго. А еще выдыхаемый воздух может подниматься под маской по бокам носа и опасно высушивать слизистую глаз.