— Он умер, — озвучил потрогавший артерию мертвеца интеллигент.
— Я получила с него опыт, — прошептала, так что слышал один я, супруга.
— Это случайность. Ты пыталась ему помочь, — так же тихо стал успокаивать любимую женщину.
— Всё. Отпусти меня. Я в порядке, — тут же прервала мои потуги жена и я не нашёл ничего лучше как отпустить ее.
К пикапу уже набежал народ, и я направился забирать опыт с большой твари, убившей Ильяса. Вот я ничего и не должен. Нет парня — нет и долга, как бы это цинично не было. Конечно, жалко мальчишку, я к нему даже привязаться немного успел, но такова судьба. Ему просто не повезло. У него уже имелось умение, которым он мог защититься, да вот только не было свободной жизненной силы, чтобы его активировать. Хотя возможно и не сработало бы оно в салоне машины. Кто его знает, что и как в этой Жатве действует. Могло ведь просто места оказаться мало.
Встал глядя на карты, и пытаясь угадать какая из полупрозрачных и чуть светящихся в темноте пластин с умением, а какая с опытом. Не получалось. На карте с умением обычно что-то нарисовано, но сейчас этого было не рассмотреть. Какая-то пелена в глазах мешала. Не уж-то слезы? По ребятишкам из секции не плакал, а сейчас глаза на мокром месте. Да я вообще последний раз плакал лет в десять, ну может двенадцать. Наверняка все Жатва. Все эти бурлящие гормоны.
— Забирай. Они твои по праву, — подошедший и вставший рядом Сергей не так понял мою задумчивость и дал разрешение.
— У парня ствол. Забери в общину. И у меня его карты. Их тоже забери в общину или себе, — решил, что карты покойника лучше отдать в общину для ее усиления и смахнул висевшие над трупом пластинки.
Вами получено 135 единиц жизненной силы.
Прилично, но с такой твари ожидал как-то больше. Хотя в принципе это даже хорошо — можно снять Боевую форму и уделить время жене. Ей ведь тоже не просто. Я не о том, чтобы лезть с интимом, а о простом разговоре. Хотя если ей понадобится и это, то не откажу. Убирая вторую карту в карман, не проверяя ее свойств, глянул на Олю, чтобы понять ее настрой. Та беседовала со Светой, и было не понять каков он. Ладно, будем считать, что пока жадность одержала победу. Но только если супруга сама не проявит активности в данном вопросе. Поговорить если что можно и так, а вот если захочет большего, то придется снимать броню.
— Спасибо. Эти карты пригодятся нашим бойцам, — искренне сказал Деменьтьев, выведя меня из задумчивости, и я даже похлопал глазами, вспоминая, о каких он именно картах.
— Без свободного опыта они им не помогут, — вернувшись к теме, на которую у нас уже имелся сегодня разговор, сделал вид, что что-то попало в глаза, и буднично протер их.
— Действительно, — признал Серёга, но тут же добавил. — Но если все пойдут качаться, то кто будет сторожить клуб? Ты же не останешься?
— Не останусь, — согласился я и стал осматриваться в поисках хотя бы одного живого мелкого монстра. — Всю мелочь перебили? — счёл нужным и спросить.
— Всех перебили. Они атаковали до конца. Сбежать никто вроде не пытался, — ответил он, но тоже стал вглядываться в темноту.
— Жаль. Если получится поймать такого, то можно ему попробовать дать сбежать. Быть может, он приведёт нас к гнезду, — вот пришла же в голову мысль, но только поздно, да и не факт, что идея рабочая.
— Попробовать стоит. Но вряд ли что-то выйдет. Скорей он попробует на кого-то напасть, — усилил мои сомнения глава общины.
— На сегодня все? — спросил я, поглядывая на людей больше бродящих без цели, чем занятых делом.
— Все. Парня заберем в клуб, а похороним утром, — сказал Сережа.
— Отлично. Где его положим? — я, не дожидаясь ответа и зная, что Дементьев пойдет следом, отправился за Ильясом.
Мертвого подростка временно положили в подвале, в той комнате, где мы когда-то держали пленных портовых. Постелили что-то на пол, на подстилку положили парня и накрыли тело сверху простыней от какого-то детского постельного комплекта. Что-то мультяшное с девчонкой и белой собакой с черной молнией на боку. Наверняка что-то диснеевское или пиксаровское. Я вроде даже рекламу этого мульта видел когда-то. Не думаю, что так кто-то задумывал, просто принесли, что не жалко, но получилось символично. Детская простыня, пропитавшаяся кровью и вчерашний ребенок под ней.