Парень сел на землю за линией. Лицо его под маской грязи и пота побледнело от боли.
Ты был самоуверен. И потому лежишь в своих кишках.
Алек попытался улыбнуться злорадно, но не смог. Он тяжело дышал, ладони страшно саднили, кружилась голова. Шум вокруг вдруг стих, победитель оглянулся и едва уклонился от ленивого выпада. Следующий удар отразил с трудом, третий вышиб у него меч.
– Джурай.
Парень вскочил, как подброшенный, вытянулся.
– Плохо, – равнодушным голосом сказал Дерек. – Минус за то, что не одолел новичка. Минус за потерю равновесия. Минус за самоуверенность. Два этапа через ров, с «крокодилом». И скажешь Шанке, что нуждаешься в дополнительных уроках.
Мальчишка угрюмо кивнул, бросил косой взгляд на Алека, и тот понял, что у него появился недруг. Дерек повернулся к Алеку.
– Вытяни руки.
Алек послушался и едва сдержал крик, когда деревянное острие ударило по пальцам.
– Знаешь, за что это?
– Знаю.
– Скажи.
– Жестование, – прошептал Алек, сглатывая слезы боли.
– Громче.
– Жестование, – звенящим голосом выкрикнул Алек.
Сколько раз тебе говорить – не направляй мысль жестом! Возможно, двадцать палок простимулируют твою память.
– Когда-нибудь такая ошибка оставит тебя без пальцев, – чтобы подчеркнуть свои слова, Дерек ударил еще раз. – Сколько ты учился мечному бою?
– Два года…
Дерек вскинул брови. Вокруг разрастался удивленный гомон. Наставник жестом велел вернуться к занятиям и отвел Алека в сторонку.
– Ты учился два года?
– Двадцать месяцев. Мечный строевой.
– То-то я смотрю… левша?
Этот день был…
Кажется, раньше кто-то думал, что уроки, которые преподавали в Школе, были свирепы и безжалостны?
Кажется, кто-то считал, что он в хорошей форме?
Сейчас он сообразил, что те уроки были поистине добры и человеколюбивы.
Сейчас он как никогда раньше остро осознавал, что он слабак, слюнтяй и маменькин сыночек.
Единственное, что у него не болело, – это левое ухо. Правое распухло и даже, кажется, почернело. В ноющих мышцах перетруженных рук временами возникали всплески тонкой пронзительной боли. Пальцы распухли, из-под разбитых ногтей сочилась кровь. Болели ноги, только Проводник ведает, сколько верст он сегодня пробежал, пропрыгал, прошел и прополз. Спина болела тоже. Болели бесчисленные синяки и царапины.
Больнее всего болела гордость.
В общем, день был полон боли.
Когда Алек шел, вернее, брел с игровой поляны, его догнал недавний знакомец Дим, худощавый светловолосый парень одного с ним возраста и роста, дружески хлопнул по плечу и шарахнулся от задушенного стона.
– Что, плохо тебе? – сочувственно спросил парень.
– Нет, мне эштаново хорошо, – прохрипел Алек, разминая плечи.
– Зайди в травный дом, попроси какие-нибудь зелья.
– Угу… – Надо поскорее добраться до Кати, пока он не упал тут посреди дороги.
– Слушай, я не понял, как тот финт у тебя получился. Научишь, а?
Алек кивнул.
– Как только вспомню, как это у меня получилось, обязательно научу.
Дим фыркнул.
– А Дэвани теперь уроки брать у Шанки. – Он блаженно улыбнулся, Алек уже знал, что Джурая недолюбливали, за злой неуживчивый нрав дав прозвание Бешеный.
– Шанка. – Он вдруг вспомнил и удивился. – Это такая… рыжая, мелкая?
– Повежливее с ней, – серьезно сказал Дим. – Она многих взрослых может перемыслить…
Алек отказался от теплого предложения помахать мечами еще и заторопился к себе. Кати разахалась, увидев его синяки и царапины, и набросилась на парня с лечебными травами. Он покорно перенес все процедуры, выпил все, что ему налили, забился в угол, подумал, что ни за что не уснет, и тут же отрубился.
– Подъем!
Александр подскочил и тут же охнул от тянущей боли в мышцах.
– Пошли, тебя хочет видеть Питер и иже с ним, – требовал Дим.
– Это еще зачем? – сонно пробормотал Алек.
– Извини, меня как-то не посвятили. Но поскольку ждут тебя у знакамня, я думаю, что тебя таки решили принести в жертву.
– Я-а-а-а-а-асненько-о-о-о-о… – Зевая, Алек ощупью отыскал свою одежду, оделся, встал и сделал попытку уснуть стоя. Дим швырнул куртку, он уклонился движением, которое вчера отрабатывал весь день.
– Молодца, – сказал Дим. – Пошли, негоже заставлять старших ждать.
У знакамня было целое собрание. Стоял Майнус, Питер с женой, Дерек, войи и их ученики, несколько незнакомцев. Алеку сунули в руки шинай.