Выбрать главу

Есть немножко.

– Чего ты хочешь от меня?

Ты та, кого я искал, – снова говорит существо.

– В каком смысле?

В самом прямом. Посмотри на свои руки. Эта сила она теперь твоя.

Она смотрит и видит, что от кончиков пальцев до локтей кожа ее рук покрылась тонким серебристым пушком, похожим на… ту самую плесень, что уничтожает жителей Ахимсы одного за другим. Ту самую плесень, ради борьбы с которой Киран растворился в черной воде, превратил собственное тело в лекарство и утратил шанс обрести покой в чертогах Великой Избавительницы. От несправедливости случившегося на глаза наворачиваются слезы.

– Я никогда не встану рядом с тобой.

– И это

– …правильное решение.

Альда резко поворачивается. Из беседки выходят Ила и Каси; как они здесь оказались? Лица у детей бледные, в глазах теплятся оранжевые огоньки. Ила начинает фразу, Каси заканчивает. За их спинами маячит тень: время от времени Альде кажется, что она видит зыбкие очертания женщины с лицом-черепом и оранжевыми огоньками глаз, в венце из роз, но потом тень всякий раз расплывается.

– Ты должна

– …изгнать его. Он

– …искажает, извращает, измышляет недоброе

– …против тебя, против всех славных людей Ахимсы.

– Не знаю, можно ли теперь назвать меня человеком, живущим в Ахимсе, – хрипло произносит Альда, снова устремив взгляд на свои руки.

Ты это ты, – говорит Полуночный Князь, не меняя тона. – А она лгунья. Она такая же, как я и мои братья и сестры и ты! но мнит себя на ступень выше. Она та, кто встал на пути естественного хода вещей. Ход этот прост: люди порождают атмы, атмы живут вечно, соединяясь и образуя новые атмы, иногда новых людей, но чаще нечто иное, то ужасное, то красивое, то непостижимое. Этот мир должен был стать обителью жизни, Альда, но она та, кого ты называешь Великой Избавительницей, стоит на ее пути. Спроси, зачем она собирает души в своих чертогах, что хочет вылепить из них Впрочем, не трать время зря, ты услышишь очередную ложь. Однажды, – тут он поворачивается к тени, что стоит за спинами детей, – однажды я тебя уничтожу.

Не сегодня, – хором отвечают Ила и Каси.

Не сегодня, – с тихим смешком соглашается Полуночный Князь. Потом снова смотрит на Альду. – Его можно вернуть. Его мучения можно прекратить. Без крупицы его атмы, его души, сильный выживет сам, слабый станет частью великого круговорота, как и должно быть. Я властелин Праха, я соберу его частица за частицей, и он снова будет рядом с тобой, и ты наконец-то возьмешь его за руку за правую руку. Ты ведь так этого и не сделала, верно? И ты сожалеешь, я знаю.

Не слушай! Тот, кто попал в Сонм Пропащих

– …не может вернуться! Это будет

– …не он. Это будет полубезумный

– …призрак, созданный волей Князя

– …не Киран, не твой Киран, больше никогда

– …но я могу дать ему

– …свободу. Покой, которого

– …он заслужил. Достаточно лишь

– …твоего слова. И я соберу те сосуды

– …по которым он разлил свою суть.

«Достаточно лишь твоего слова».

Альда закрывает глаза. Рядом с ней пререкаются два неимоверно могущественных сверхъестественных существа, а она просто закрывает глаза и прислушивается, сама толком не понимая к чему.

Волоски на ее руках становятся дыбом, и внезапно к ее собственным, пока еще человеческим чувствам добавляется нечто новое. Она… ощущает город. Всякое место, над которым летают незримые споры черной плесени, доступно ей, как будто она там и находится.

Она во многих местах. Она повсюду.

И она видит…

Она видит, как спасенная зельем девочка улыбается, и эта улыбка – улыбка Кирана. Торговец средних лет встает со смертного одра и обнимает жену, вновь обретя возможность видеть и слышать, и голос его звучит с интонациями Кирана. Мать, чьи дети бежали за лекарством к морвиту Ише через половину Ахимсы, плачет от радости, и говорит:

– Сердце мое полно любви…

– …и я рад, что с тобой все в порядке, – продолжает юный музыкант, глядя на скрипку, спасенную им от давки в паникующей толпе. – Теперь…

– …мы всегда будем вместе, – шепчут друг другу влюбленные, спасшись от пожара, который вспыхнул из-за опрокинутой кем-то масляной лампы.