Я смотрел на нее. Она неуверенно улыбнулась.
– Ты думал, я не приду.
Есть ли у меня на лице кровь? Это уже не имело значения.
– Нет, – прохрипел я и откашлялся. – То есть… – Я не знал, что сказать. – Входи. Пожалуйста.
Теперь я знаю, что это прозвучало как просьба о помощи.
Я видел, что она колеблется. До сих пор я спрашиваю себя, что было бы, сделай она тогда правильный выбор. Но Дагмара была слишком молодой, слишком глупой и слишком доброй.
Пожалела, едва вошла ко мне в комнату. Я почувствовал, как там воняет. Воняет безумием. Войной. Я остался на пороге.
Добро пожаловать на фронт, детка.
– Лукаш…
– У меня есть…
Голоса наши прозвучали одновременно. Миг тишины, наполненный звуком сирен. Она машинально сделала шаг назад. Была босиком. Наступила на кровь на ковре.
– Знаешь, я все-таки…
– Дагмара, хочу тебя попросить. – Мы снова начали говорить одновременно. Но на этот раз я решил закончить. – Можешь найти в инете ту заметку, о которой ты говорила?
Она заколебалась, но кивнула. Она все время нервно отирала стопу о чистую часть ковра. Что характерно, она пришла без часов, без блокера чудеси. Наконец она медленно склонилась над клавиатурой на столе, стараясь, чтобы я оказался рядом, а не за спиной.
Когда она открыла браузер, зазвонил мой телефон. Номер не определился. Ну наконец.
– Алло.
Дагмара повернулась, удивленная. Когда я кивнул в сторону монитора, возвратилась к работе.
– Солдат! – прокричала приветствие строгиня Михальская, а подо мной подломились ноги. – Слушай! – орала она, стараясь пробиться сквозь шум. – Мы в глубокой жопе! Этой срани куда больше, чем мы ожидали. Уничтожает нам содержание темной стороны сети, бэкапы не помогают. – Взрывы на фоне ее голоса становились все громче. – Мне нужно тебе сказать! – надрывалась строгиня. Я представил, как она орет в шлемофон, пытаясь одновременно охватить взглядом поле боя. Пару секунд она молчала. – Твой отец мертв. Он был убит кротом, которого мы так и не вычислили! – Она охнула, словно ее ранили. Но попыталась закончить: – Крота должен знать твой брат. Анджей перед смертью связывался…
Тишина в мобилке ударила меня в ухо почти физически.
Твой отец
Связь прервана.
мертв.
Кусочки мозаики встали на свои места.
– Готово, – сказала Дагмара, повернувшись ко мне.
Я сжал телефон и изо всех сил ударил ее в висок. Услышал громкий хруст, будто расколол грецкий орех. Почувствовал это рукой.
Дагмара опрокинулась на тумбочку рядом со столом, ударилась лбом о ее край и упала на пол, лицом в ковер. Замерла. Где-то она потеряла резинку, волосы беспорядочно рассыпались. Через несколько секунд из-под них потекла кровь.
Связь прервана.
Пот выедал мне глаза, пульсирующая боль поднималась от ладони до самого плеча. Однако сердце застучало ровнее. Вот только сирены выли все громче.
Я склонился над монитором. Текст заметки из местного ежедневного издания, проиллюстрированный снимком дорожной аварии: стальные ошметки после лобового столкновения двухэтажного автокара и пассажирского авто.
Добро пожаловать на фронт, детка.
Я слишком хорошо знал машину, которая на снимке превратилась в клубок смятого металла, расплющенного автокаром. Это был красный «Опель Вектра» 92-го года. В ней заедало левое заднее окно и приоткрывалась задняя дверь.
Чудесь была все ближе. Мне казалось, что высотка пробудилась к жизни, бетонная змея встряхнулась и поползла вперед, заставляя пол и стены крениться. Я ухватился за край стола.
Начал читать.
«Газета» в Люблине, 8.06.1996
Очередная трагедия на трассе Люблин — Куров
Шесть человек погибло, тринадцать раненых попало в больницу — вот трагический результат несчастного случая на трассе DK12 в Гарбове. Жертвами стали монашки, профессиональный военный и его сын.
Автобус с монашками-баптистинками (орден сестер святого Иоанна Крестителя) возвращался в Люблин из паломничества к португальской Фатиме. Около двадцати часов возле Грабова автобус столкнулся с едущим навстречу легковым автомобилем «Опель Вектра». Насколько нам удалось выяснить, водитель «Опеля» по неустановленной причине выехал на встречную полосу прямо под движущийся автобус. Автомобиль столкнулся с двухэтажным «Мерседесом», в котором путешествовали баптистианки, и был полностью разбит.
Пять человек погибло на месте: трое монашек, а также ехавший в авто военный из части, расположенной в Майданеке, капитан Анджей О., и его восемнадцатилетний сын, скорее всего, водитель «Опеля». Шестая жертва — еще одна монашка — умерла уже в больнице. Ранено тринадцать человек, в том числе водитель автобуса и второй из сыновей Анджея О., которому было…