– Нет. По всей стране объявлено военное положение. Штаб обороны Нейсе взял под свой контроль все запасы горючего и лекарств. А также реквизировал весь грузовой транспорт и строительную технику. Я так думаю, надо вводить и рационирование продовольствия, но Магги пока отговорил Вейна. Просто, если понадобится, реквизиции у крестьян проводить именно ему, а он сам местный, да еще из фермерской семьи, вот и не хочет портить отношения с людьми. И так уже двоих расстреляли. Одного за кражу, второго – в общем, тоже за кражу. Цистерну солярки хотел утаить.
– Лихо, – одобрил Млиско. – Вот так и надо воспитывать в народе бескорыстие и любовь к ближнему. Помню, служил я в одном городке в Заморье в городской страже...
Собеско интересовало совсем другое.
– Строительная техника Вейну то зачем? Он, что, всерьез хочет окружить весь город окопами и рвами?
– Нет, – слабо улыбнулся Урган. – Знаешь, Кен, после того как тебя выперли с заседания штаба, до всех вдруг дошло, что ты советовал вполне разумные вещи. Конечно, Вейн что-то еще порывался говорить про окопы и танкоопасные направления, но к мнению всех остальных ему пришлось прислушаться. Сейчас в городе все запасы стараются распределить по как можно большему числу точек. Недалеко от водокачки начали рыть роскошную пещеру, туда хотят перевезти станки и материалы с завода. А на нашей базе принялись расширять подземный командный пункт и ангары. Если повезет, и пришельцы сюда не сунутся, через два дня перевезем туда продовольствие с военных складов.
– А что пришельцы? – вдруг спросила Лика Ранси. – Стин говорил, вы их за сегодняшний день даже не видели.
– Не видели и не слышали, – подтвердил Собеско. – Хотя их мелкие аппараты несколько раз пролетали.
– Все равно рано или поздно придут, – мрачно заметил Урган. – Кен, что ты про того типа из пустыни рассказывал?
Собеско помрачнел. Это было не самое лучшее его воспоминание. Да и говорить о наболевшем не хотелось, особенно, при Лике. Но тяжелые слова рвались наружу, он не смог их удержать в себе.
– Я все время вспоминаю того пришельца, который сказал, что им нужна наша земля, но совсем не нужны мы. Сейчас они только разрушают. Наша цивилизация, вообще, если подумать, очень хрупкая штука. Достаточно разбомбить дороги, электростанции, заводы, и она погибнет. Каждый город, каждая деревня после всех этих бомбежек превратится в изолированный остров. А затем придет зима. И если мы не начнем готовиться к ней уже сейчас, мы сначала проедим все запасы, а затем начнем умирать от голода или одичаем. И вот тогда пришельцы начнут настоящее завоевание. Они придут и добьют нас – тех, кто уцелел под бомбежками и пережил голодную зиму. И заберут нашу землю себе. И станут на ней жить.
– Нет! – резко возразил Урган. – Это моя земля! Я зароюсь под землю, я спрячусь в пещерах или лесах, но я не сдамся! Пусть пришельцы приходят! Им наша земля обойдется недешево!
– Пусть приходят, пусть! – поддержал Ургана Млиско. – Они нашу землю и задорого не возьмут!
– Но пока дорого платить приходится нам…
Гредер Арнинг чувствовал себя ужасно. Они должны были выехать из Галаны еще позавчера, но малыш приболел, и Рэл не решилась отправиться с ним в дальнюю дорогу. А дальше все вообще пошло наперекосяк.
Их разбудили сирены воздушной тревоги. Они спустились в бомбоубежище под домом и пересидели там первый налет, когда сама земля гудела и стонала от множества взрывов.
Затем наступила тишина. Арнинг поднялся наверх, в квартиру, и принес вещи. Рэл накормила и напоила малыша, который, наконец, уснул, и они начали обсуждать, что делать дальше.
Они бы могли уехать с другими неорганизованными эвакуантами. По системе всеобщего оповещения людей убеждали покинуть город. Но открытыми были объявлены только северные направления на Флонтану, Ретарну и Нагиссу и юго-восточное на Дондоэль. Им же был нужен запад. Их обоих включили в аппарат Межкома, их ждали в Белой горе.
В конце концов Арнинг, оставив жену с ребенком в убежище и пообещав, что обязательно вернется, помчался в Эвакуационный комитет. Там его разочаровали, сообщив, что к западу от Галаны сели сразу три корабля пришельцев, из-за чего это направление блокировано.
Однако Арнинг проявил настойчивость, и их включили в организованную группу, которая должна была пробиваться на запад сложным кружным маршрутом. Отъезд назначили на завтрашнее утро. Телефонная связь еще работала, и Арнингу удалось дозвониться до убежища, переговорить с Рэл и сообщить ей новости.
А дальше он задержался в комитете. На организацию навалился огромный вал работы, все зашивались, поэтому любая помощь принималась с благодарностью. Там Арнинг трудился до вечера, когда всеобщая запарка стала понемногу проходить. Тогда он отпросился, но не сразу поехал домой, вспомнив еще об одном важном деле.