– Да! Едва не ушел, хитрый мерзавец! Танковый патруль его не заметил, мимо датчиков движения он как-то тоже проскочил. Мало их все-таки, не перекрывают весь периметр! Только воздушники его засекли, всего за несколько километров до границы зоны.
– Не повезло ему, – за нейтральным тоном Реэрн постарался спрятать сочувствие филиту, едва не вышедшему победителем в схватке с имперской машиной.
– Определенно. И я думаю, стоит показать, насколько сильно не повезло. На Кронтэе беглецов сначала хорошенько отделывают при всем народе, а затем привязывают между столбов. Пусть висят, пока не завоняются!
– Нет, это мы делать не будем! – решительно возразил Реэрн. – По-моему, у нас есть, куда сплавлять беглецов и других нарушителей дисциплины.
– На базу «Восток», в Отдел специальных исследований? – с сомнением хмыкнул Муадх. – Я бы не назвал это великим гуманизмом.
– Я тоже. Но, может, там у него будет хоть какой-то шанс.
Ночью их компания получила пополнение. Громко лязгнула входная дверь, и порог переступили трое. Нет, двое и один. Приблатненный пацан, типичный гопник с раёна, каких Эргемар понавидался еще в Гордане, и пара. Высокий мускулистый парень с недобрым взглядом и молоденькая девушка, едва достающая ему до плеча, с распущенными по плечам темными волосами и милым личиком. Она сразу понравилась Эргемару. А брюки из плотной ткани и походная куртка со множеством карманов наверняка скрывали под собой вполне симпатичную фигурку.
Врач Рагон, взявший на себя обязанности старшего по бараку, обратился к ним по-гранидски, но услышал в ответ баргандскую речь. Эргемар обрадовался: настал его звездный час. Встав с постели, он попрыгал на одной ноге ко входу, придерживаясь за спинки кроватей.
– Доброе утро, – приветствовал он новоприбывших, а дальше его просто понесло. – Добро пожаловать в наш скромный приют! Тот, кто вас встретил, это наш добрый доктор Рагон, лечит от всех недугов или хотя бы снимает боль. Баргандский в целом понимает, но говорит плохо, поэтому стесняется. Меня же зовут Драйден Эргемар. Горданец, человек неба, волею злой судьбы прикованный к земле. Можем ли мы в ответ узнать ваши драгоценные имена?
– Бус, – пробормотал гопник.
Он держался с независимым видом, но заметно побаивался тех двоих. Думал подкатить к девчонке, но огреб от ее парня?
– Это мой друг Роми Сагден, – тем временем представила своего спутника девушка. Голос у нее был мелодичный и приятный, а на одухотворенную речь Эргемара она отреагировала слабой улыбкой. – А мое имя – Териа Трентон, из Тогрода.
– Гос… Тери! – воскликнул парень, которому что-то вдруг не понравилось.
– Не надо, Роми, – остановила она его одним взглядом. – Если нас здесь убьют, я хочу, чтобы меня запомнили под моим настоящим именем.
– А куда мы попали? – Роми обвел помещение тяжелым взглядом. – Что это – лазарет?
– Не совсем, – покачал головой Эргемар.
Он поведал новичкам все перипетии бурного вчерашнего дня. Как один пришелец хотел их всех поубивать, другой не дал, а какой-то большой начальник повелел доставить их сюда.
– По крайней мере, расстреливать нас они пока определенно не собираются, – оптимистично закончил он. – Даже какие-то медикаменты дали. Но что с нами будет дальше, не знаю. А вас почему сюда притащили?
– За драку, – лаконично сказал Роми. – С этим ушлепком и его дружками.
– Не, ну а чё так прямо…
Бус опасливо сделал пару шажков в сторону. Очевидно, драка закончилась совсем не в его пользу.
– Хватит! – заткнула его одним словом Териа. – Я очень устала. Все остальное – утром.
Однако утром у них снова прибавилось народа. Двое пришельцев, распахнув дверь, зашвырнули внутрь черноволосого худощавого мужчину в куртке военного образца. Гранидец, опознал форму Эргемар.
Над ним захлопотали Рагон и его медсестричка Санни – ладная крепкая деваха с ласковыми руками и немного блудливыми глазами на вполне симпатичном конопатом личике. Военного уложили на свободную койку, раздели, начали осматривать, но тот лишь скрежетал зубами и ругался на нескольких языках. Все его тело ломало мощными судорогами.
Когда все немного успокоилось, а новоприбывший расслабленно растянулся на спине, Эргемар поковылял к нему знакомиться. Гранидцу на вид оказалось лет тридцати пять – сорок. Он сильно отличался от остальных обветренным лицом, покрытым въевшимся в кожу тропическим загаром. Таким же, как и у Эргемара.
– ??? – спросил он вдруг на непонятном языке с обилием звуков «ш» и мяукающими длинными гласными в конце слов.
Язык походил на зермандский, на котором Эргемар худо-бедно мог объясняться.